Объединив под своей властью всю Римскую империю, Константин Великий хотел стать создателем новой эры её истории, основателем «нового Рима». Старый Рим не соответствовал притязаниям расширившейся власти повелителей империи. Это был город республиканских преданий и учреждений; в нем был сенат, при всем своем вынужденном раболепстве сохранявший воспоминание о прежнем своем могуществе; население Рима было дерзко и любило судить о действиях правительства, всегда было готово порицать их, оно не благоговело перед двором. Уже со времени Диоклетиана государи предпочитали Риму другие резиденции. Константин лишь изредка, по необходимости соблюсти приличие, приезжал во дворец на Палатинском холме, и не оставался там долго. (Его нелюбовь к Риму могла быть одним из поводов к составлению легенды, будто он подарил Рим епископу Сильвестру; но эта легенда вымысел, и притом позднего происхождения).
Он не хотел жить в Риме, и не удивительно, что у него возникло желание основать новую столицу, чтоб она увековечила славу его имени и чтоб её население, обязанное всем основателю города, платило ему за благодеяния преданностью, держалось в политике и религии тех мнений, какие предписывает ему государь. Константин сначала полагал основать столицу на том месте, где стояла Троя, мифическая отчизна римского народа (согласно сказаниям об Энее); но скоро оказалось, что романтические идеи не имеют силы увлекать его до забвения о реальных выгодах. Не было местности, которая представляла бы по своему положению такие удобства для основания столицы, как прежняя греческая колония Византий, стоящая на проливе, которым Черное море соединяется с Пропонтидой (Мраморным морем). Туда был путь товарам со всех сторон света, там была превосходная гавань, которая по своей форме называлась «рогом», а по богатству своей торговли «золотым». Окрестностями города были холмы, покрытые виноградниками, фруктовыми садами и меж них долины, очень плодородные; эта местность образовала полуостров, который легко было защитить стеной от нападения врагов; у Византия была решена судьба многих войн, его стены выдержали много осад, он был центральным пунктом, из которого легко могли ходить войска и на Дунай и на Евфрат для защиты империи от опаснейших врагов. Легенда говорит также, что мысль основать на месте Византия новую столицу была дана Константину внушением от Бога.
Пространство, занимавшееся античным городом Византий и Константинополем – при Константине и через 100 лет после него, при императоре Феодосии II
Новый город, названный в честь своего основателя Константинополем, строился очень быстро. Торжественное освящение фундамента его западной стены было совершено 4 ноября 326 года, и меньше чем через четыре года (11 мая 330) уже была освящена новая резиденция. Константин хотел, чтобы Новый Рим не уступал ни в чем Старому, потому заботливо укрепил его и украсил великолепными зданиями. Две больших площади были со всех сторон застроены колоннадами и украшены статуями; одна из них была названа площадью Августы в честь августы Елены, матери императора, а другая – по имени самого императора. В центре площади Константина стояла высокая порфировая колонна, а на ней бронзовая статуя бога солнца с венком, окруженным лучами; чуть позже эта статуя была переделана так, что сделалась изображением самого Константина. Легенда соединила с нею фантастические поверья. Говорили, что под мраморным базисом колонны зарыт тайно перевезенный в новую столицу палладиум города Рима, а внутри колоссальной статуи положена часть Животворящего Креста. Статуя была разбита молнией и опрокинута бурей 5 апреля 1101 года; но большая часть колонны уцелела до сих пор.
Константинопольский ипподром (цирк), потом долго служивший туркам для обучения войска, был громадным и великолепным зданием, имевшим около 400 шагов в длину и 100 в ширину, и украшенным внутри статуями, обелисками и сплетенной из трех бронзовых змей колонной с золотым треножником, стоявшим прежде в Дельфийском храме: это был дар греков Аполлону Дельфийскому после победы при Платее. Пришедшее в упадок искусство времен Константина не могло создавать хороших произведений, потому для украшения новой столицы были взяты отовсюду прежние знаменитые художественные работы. При всех выражениях преданности Константина христианству, освящение новой столицы было по его приказанию совершено одним из главных жрецов римского языческого культа (понтификов) и неоплатоником Сопатром с языческими обрядами. Константин построил в городе храмы богине Счастия (Tyche) и Диоскурам; он постановил, чтобы ежегодно в день основания совершалась в ипподроме торжественная процессия; тут несли его статую, у которой на ладони протянутой правой руки стояло изображение гения-покровителя новой столицы; его преемники должны были преклонять колена перед этой статуей. Надо полагать, что статуи богов и героев, перевезенные в Константинополь, были оставлены при Константине непеределанными; но впоследствии, когда усилилась антипатия ко всему языческому, они были переделаны: языческие атрибуты изображений были заменены христианскими символами. Константин хотел занимать нейтральное положение между язычеством и христианством, потому построил в своей столице и христианскую церковь в честь святых апостолов. Она была сложена из разноцветного мрамора, окружена колоннадами и разными пристройками; все это вместе образовало великолепное целое.
Вид на Константинополь византийской эпохи с высоты птичьего полёта (реконструкция)
Неподалеку от ипподрома стоял дворец, громадное здание, почти не уступавшее римскому палатинскому дворцу огромностью и богатством украшений, окруженное колоннадами, дворами, садами. Бани, театры, водопроводы, хлебные магазины, прекрасный дом для заседаний сената на площади Августы, великолепные дома сенаторов и других знатных людей, поселившихся в резиденции государя, образовали несколько групп роскошных зданий, между которыми построили себе дома промышленники, торговцы, хозяева кораблей, привлеченные в новую столицу торговыми выгодами её положения и пособиями, какие давал переселяющимся в нее император. Он всячески заботился о том, чтоб она стала многолюдным городом. Он давал подарки и почетные должности сенаторам и другим вельможам, чтоб они переселялись из Рима в Константинополь. Многие обольщались этим, другие и без наград сами желали жить близ императорского двора.
Скоро Новый Рим стал почти так же многолюден, как Старый. Он имел те же привилегии. Члены городского управления получили сан сенаторов, граждане Константинополя получили все права граждан города Рима; хлеб, вино и масло были раздаваемы народу здесь еще щедрее, нежели в Риме; общественные игры и другие развлечения для народа были не менее великолепны, чем те, какие бывали прежде в Риме. Климат был превосходен, окрестности прекрасны, положение города очень выгодно для торговли. Потому Константинополь, разделенный подобно Риму на 14 частей, скоро стал по своей величине вторым городом вселенной. Но он вырос не сам собой, он был тепличное растение. Блеск здесь был заимствованный, произведения искусства были взяты из других городов, население было разноплеменною смесью, не имело ни национального единства, ни патриотизма, ни славного прошлого. Рим, покинутый императором все-таки производил, впечатление более величественное, чем Константинополь. Его триумфальные арки, храмы, театры, цирки, термы, площади, украшенные статуями, живописно расположенные по долинам и холмам, оживленные садами и журчаньем фонтанов, вода которых текла в город по 19 водопроводам на высоких арках, придавали прежней столице такое величие, какого искусственно созданный Константинополь далеко не имел. Но Рим не годился быть столицею христианского государства: он оставался языческим городом, и долго после Константина язычество еще преобладало в нем над христианством. Латеранская базилика – единственная римская христианская церковь, о которой мы достоверно знаем, что она была построена Константином, не могла сравниться по великолепию с языческими храмами в Риме.
