Дельфийский храм Аполлона Пифийского стоял в величественной местности, на круглой скале, на высоте 2.000 футов над долиной Плиста. Конусообразный камень, на который изливалась в этом храме кровь жертвенных животных, считался центром земли (подробнее – см. в статье Дельфийский храм Аполлона). Под храмом была пещера оракула, где из узкой расселины выходил темный газ, производивший наркотическое действие. Над этою расселиной был искусственный грот первобытной постройки, сложенный из пяти огромных камней, и время основания самого храма относится к незапамятной древности. Легенда говорила, что строителями храма были два художника из города Орхомена. У Гомера уже говорится о сокровищах, находящихся за «каменным порогом» бога Аполлона на скалах пифийских полей (Илиада, IX,405). При Дельфийском храме, имевшем оракул, посещаемый множеством народа, возникло в давней древности жреческое государство, подобное тем, какие существовали при храмах на Востоке, и сложившееся, быть может, под влиянием понятий, приобретенных дорийскими переселенцами на Крите и в Малой Азии и переданных ими дорийцам, оставшимся в Греции.
Вид храма Аполлона в Дельфах в древности
Значение этой жреческой общины в истории Греции огромно. Дельфийским храмом управляла коллегия пяти «святых» или верховных жрецов, которые избирались из самых древних и знатных дельфийских фамилий; сан их был пожизненный. Под их заведованием находились два жреца, совершавшие богослужение, и несколько «пророков», находившихся при пифии, устами которой давал свои ответы оракул, и записывавших её слова. Пифия избиралась из благородных дельфийских фамилий. Прежде, в этот сан выбирали девушку, впоследствии пожилую женщину; по вступлении в сан, она должна была вести святую, чистую жизнь, потому что её устами давал откровения Аполлон. Сначала был лишь один день в году, назначенный для того, чтобы вопрошать оракула. Позже когда число спрашивающих увеличилось, возросло и число дней, в которые оракул давал ответы.
Пифия дельфийского оракула готовилась к прорицанию постом, омовениями, обрядами очищения, жевала лавровые листья, облачалась в длинную одежду и с распущенными волосами садилась на золотой, устланный лавровыми ветвями треножник, поставленный над щелью, из которой шел газ. Действие газа скоро вызывало в ней бред; она в этом состоянии произносила отрывочные слова, а стоящие около неё пророки записывали их, и составляли на основании их ответы, изложенные стихами. Смысл стихов был темный, поддававшийся разным толкованиям. Составив ответ, пророки отдавали его вопрошавшему, который дожидался в комнате над гротом. Итак, ответы пифии не были продуктами пророческой экзальтации; пифия утрачивала самосознание; её личный разум угасал; тем чище передавали её уста голос божества; – так понимали греки пророчествование пифии. Состояние, в какое приводил ее газ, было тяжелое, болезненное. И собственно говоря, ответы, получаемые спрашивающими у оракула, принадлежали не пифии, а её помощникам.
Дельфийская пифия. Художник Джон Кольер, 1891
Пещера пифии была соединена темною, наполненной благоуханием галереею с тем отделом храма, который был самым священным, и в котором находились камень, обозначавшей середину земли, и жертвенник с неугасимым огнем. Вопрошающий оракула приносил на этом жертвеннике какое-нибудь животное, обыкновенно козу; к вопрошению оракула и, жертвоприношению он приготовлялся омовениями и обрядами очищения. После, когда храм стал богат, в священнейшем отделе его стояла золотая статуя Аполлона. Дельфийский храм, посещаемый множеством поклонников, сделался центром обширного рынка; обильные приношения, накопляясь в храме, образовали огромную массу богатств. Храму принадлежали земли, возделываемые подвластными ему поселянами или рабами, и дававшие большой доход. В начале VI века до Р. Х. после Первой Священной войны в собственность храму были отданы все земли города Криссы. Это был целый округ, доходивший до моря, на берегу которого, при устье Плиста, была пристань, местечко Кирра.
Дельфийский оракул, у которого греки спрашивали совета во всех важных делах, был теократическим учреждением, имевшим большое влияние на ход развития государственной и народной жизни эллинов. Он укрощал дикость буйных нравов силою гуманности, содействовал отмене приношения людей в жертву, обуздывал самоуправство, смягчал междоусобицы, кровомщение, другие грубые обычаи, помогал развитию земледелия и всех мирных занятий, требовал, чтобы виновные в убийстве искупали свой грех покаянием; он пробуждал и укреплял чувство национального единства, поставив догматом веры общность происхождения всех греков от Девкалиона и Эллина. Он охранял выработавшиеся у греков религиозные понятия и богослужебные обряды от нововведений и искажений, придавал верованиям и богослужению общий национальный характер. Праздники, совершавшиеся при храме дельфийского оракула, давали основу для правильного счета времени. Оракул содействовал расширению греческой культуры на страны варваров, посылая колонии, указывая пути для торгового мореплавания, поддерживал связи колоний с родиною и её религиозными учреждениями; он возвышал и освящал государственную жизнь, влагая религиозный элемент во все общественные дела. Жреческая корпорация, органом которой служил оракул, обладала многосторонними знаниями, богатым запасом житейского опыта; к ней шли сведения со всех краев обширного греческого мира; поэтому она была в состоянии давать разумные советы, которые были принимаемы с уважением, как откровение Аполлона. Греческий народ и в счастье и в несчастье сохранял полное доверие к ответам дельфийского оракула, исполнял его советы с наибольшим послушанием. Уважение к дельфийскому оракулу стало уменьшаться у греков лишь в поздние времена, когда жреческая корпорация храма стала за золото служить орудием интриг.
Эллинам не было причин раскаиваться в своем доверии к советам дельфийского оракула. Святые мужи на светлой высоте Парнаса стояли в стороне от распрей между племенами и государствами, зоркость их взгляда на политические дела не была омрачена личным участием в борьбе и вообще они имели точные сведения о положении государств; потому они могли судить правильнее и беспристрастнее, чем большинство политических деятелей, ослепляемых страстями, запутанных в раздоры, неспособных смотреть на дела с точки зрения национальных интересов. Дельфийская жреческая коллегия обладала тою рассудительностью, которая передается от поколения поколению в духовных корпорациях. Дельфийские жрецы были проницательны, практичны, хорошо знали людей, умели понимать трудные житейские вопросы. Но они с большим тактом воздерживались от решительных суждений, уклонялись от резкого вмешательства во внутренние дела государств, не вступались за слабых, не запрещали войн. Советы и повеления, которое давал их оракул, были религиозными наставлениями о том, как отвратить от государства гнев богов, или внушениями о надобности установить тот или другой закон.
Но успешнее всего действовал дельфийский оракул, когда давал советы основывать колонии; влияние дельфийских жрецов на ход колонизации было самое благотворное. Дельфийский оракул внушал грекам основывать колонии в Сицилии, в Южной Италии, в Галлии, в Ливии. Первым делом колонистов обыкновенно было – построить на берегу жертвенник Аполлона; все колонии считались принадлежащими Аполлону и постоянно посылали приношения в дельфийский храм. Служение Аполлону в главном его святилище было общее всем греческим племенам и государствам, потому слова пифии повсюду принимались с верою; быстрое развитие колоний свидетельствовало о практичности повелений оракула, который не столько пророчествовали о будущем, сколько давал советы о том, как следует поступить в данных обстоятельствах. Действуя с замечательною верностью своим принципам, дельфийская жреческая корпорация умела в продолжение многих веков поддерживать авторитет своего оракула. Неизменность характера его деятельности среди изменчивости всего кругом него внушала доверие к нему, казалась свидетельствующею о божественности его. В греческих государствах было много волнений и смут, затемнявших чувство справедливости, пробуждавших мучительные сомнения; тем радостнее принимали греки божественные советы дельфийского оракула, разрешавшие их недоумения. Когда люди не знают, как им поступить, то всякое решение – отрада для них.
Легендою о происхождении всех греков от Девкалиона и Эллина дельфийская жреческая корпорация много содействовала развитию общего национального чувства в греках всех племен. Легенда говорила, что союз амфиктионов установлен сыном Девкалиона, Амфиктионом; имя «греки», которым называли эллинов западные племена, легенда производила от имени сына Пандоры, дочери Девкалиона. Таким образом, дельфийские жрецы выработали понятие о национальном единстве всех греческих племен, идею общего отечества, общности происхождения, и камень в дельфийском храме, обозначавшей середину земли, обозначал также, что этот храм – центр национальной жизни эллинов.
