ЛЕКЦИЯ XLI

(окончание)

Внешняя политика императора Александра III. – Завоевание Туркмении. – Русско-английские отношения в Средней Азии. – Балканские дела. – Болгарские замешательства. – Франко-русский союз и его значение. – Сибирская железная дорога и начало новой политики на Дальнем Востоке.

Памятник Александру III в Санкт-Петербурге. Скульптор П. Трубецкой, 1899-1909

Теперь я остановлюсь несколько на внешней политике императора Александра III. Надо сказать, что в этом отношении император Александр III был или, по крайней мере, считал и показывал себя наиболее самостоятельным и независимым от всяких влияний своих сотрудников; здесь он, во всяком случае, стремился проводить свои личные взгляды. В 1882 г. как раз умер старый руководитель нашей иностранной политики, почти уже впавший в детство от старости, сверстник и сотоварищ Пушкина светлейший князь A. M. Горчаков, и на его место назначен был не какой-нибудь новый выдающийся государственный человек, а скромный и весьма исполнительный чиновник статс-секретарь Гирс, который и являлся, в сущности, не столько министром, сколько личным секретарем императора Александра III в сфере иностранной политики. Это обстоятельство не мешало, однако, в тех случаях, когда распоряжения по иностранному ведомству не соответствовали взглядам наиболее нетерпимых патриотов и националистов, во главе которых по-прежнему стоял М. Н. Катков, обрушивать на Гирса всевозможные нападки, которые должны бы были, собственно говоря, падать на политику самого императора Александра.

Но император Александр III последовательно вел ту линию, которую он себе усвоил. В первую половину его царствования иностранные конъюнктуры складывались не особенно благоприятно для России; ей постоянно грозила война – то со стороны Англии, то со стороны Австрии – и постоянно являлись частью общемировые, частью специально русские обострения в международных отношениях: целый ряд обострений, в особенности на востоке. Во-первых, при императоре Александре завершилось то стремление захватить в наши руки всю Среднюю Азию, которое началось в 70-х годах и которое я излагал вам в одной из прошлых лекций. Здесь еще в царствование Александра II в связи с недовольством, которое вызывала наша политика в Англии, и с теми неудачами, которые наша дипломатия испытала на Берлинском конгрессе, подготовлен был некоторый реванш в отношении Англии, при помощи доведения наших владений в Средней Азии до такого положения, чтобы мы серьезно могли угрожать индийским владениям Великобритании.

По плану генерала Скобелева, им самим в значительной мере осуществленному, было решено еще в 1879 г. уничтожить последний оплот полукочевых племен в Туркмении, Геок-Тепе, который еще не входил в наши владения, чтобы продвинуть нашу границу до Афганистана и даже в одном пункте до северных границ английских владений в Индии.

Первая попытка завоевать этих туркменов окончилась при императоре Александре II неудачей, но в самые последние месяцы царствования Александра II Скобелев весьма обстоятельно подготовил новый поход, причем стянуты были сравнительно большие военные силы, проложена даже на некотором расстоянии железная дорога за Каспийским морем для подвоза войск и припасов, и в результате всех этих приготовлений Скобелев действительно успел осадить и после упорного и кровопролитного сопротивления взять главный опорный пункт непокорных текинцев, Геок-Тепе. После этого племена эти потеряли всякую возможность противиться русской вооруженной силе, и в первую половину царствования Александра III дело пошло не только к окончательному подчинению этих текинцев, но и к отодвиганию русской границы до самого Афганистана. Тут наши войска уже столкнулись с афганцами, до тех пор дружественно к нам расположенными, и в 1885г., после довольно кровопролитного сражения с афганскими войсками при р. Кушке, завоевали последний клочок этой части Средней Азии – г. Мерв. С присоединением Мерва наша граница вплотную подошла к границе Афганистана и в одном пункте – к границе северной Индии, причем весь пограничный вопрос разрешился на весьма выгодных для нас условиях. Это, разумеется, вызвало большую тревогу в Англии, но император Александр III, вовсе не желавший воевать с Англией, довольно удачно давал ответы на постоянные запросы английских дипломатов и благополучно успел избежать вооруженного столкновения с Англией – в значительной мере, конечно, благодаря тому, что в Англии в это время проводилась миролюбивая политика либерального министерства, во главе которого стоял Гладстон.

Генерал Михаил Скобелев

Другой опасностью, грозившей нам тогда, была война с Австрией, и, может быть, даже с Германией. Надо сказать, что втянуть нас в войну с Австрией и занять этим наше внимание особенно старался тогда Бисмарк, которому очень хотелось приобрести себе этим путем свободу действий в отношении Франции. Однако личные связи императора Александра III с германским императором, старым Вильгельмом I, несмотря на то что сам Александр не был расположен к немцам, связи, унаследованные им от отца и деда, помешали Бисмарку втянуть нас в эту войну. Император Александр и здесь удачно уклонился от тех осложнений, которые желал навязать ему Бисмарк, несмотря на то что на Балканах обстоятельства становились очень неблагоприятными. Румыния и Сербия, не получив того, чего они домогались в 1878 г., и приписывая свою неудачу России, были настроены враждебно по отношению к России. Болгария, которая создана была Россией в виде независимого княжества и в которой, согласно желаниям русского правительства, был избран князем Александр Баттенбергский, родственник русского императора по Гессенскому дому, переживала в это время большие внутренние неурядицы. Она получила в 1879 г. очень демократическую конституцию, и когда при действии этой конституции Александр Баттенбергский попробовал довольно самостоятельно править страной, то оказалось, что это ему давалось не особенно легко; ему приходилось иметь дело с ответственным перед парламентом министерством, которое очень часто не разделяло ни его взглядов, ни тех, которые при помощи специально поставляемых из России военных министров старалось ему внушить русское правительство.

Поставленный в такое положение Александр Баттенбергский попробовал в начале 1882 г. произвести государственный переворот. Тырновская конституция была им уничтожена и введена новая укороченная конституция, причем Александр Баттенбергский на семь лет обеспечил себе возможность диктаторского управления страной. Однако на деле это привело к сильным внутренним потрясениям, которые кончились тем, что Александру Баттенбергскому пришлось совершенно расстроить свои отношения со страной, причем в то же время он не умел или не хотел удовлетворить и тем требованиям, которые ему предъявлялись русской дипломатией. В 1885 г., желая поправить свои обстоятельства, он, вопреки желанию русского правительства, или не получив, по крайней мере, от него на то полномочий, воспользовался беспорядками в южной Болгарии, в которой управлял генерал-губернатор, назначаемый с одобрения великих держав Портой, и присоединил эту провинцию к Болгарскому княжеству. Впрочем, несмотря на то что Россия не признала этого акта, присоединение это было условно признано самой Портой, по крайней мере, в виде личной унии: Порта признала Баттенберга как бы генерал-губернатором, ею назначенным в южную Болгарию. Событие это привело Болгарию прежде всего к войне с Сербией, а затем обстоятельства так сложились в самой Болгарии, что Александр Баттенбергский не только должен был прекратить свой диктаторский режим, но даже должен был бежать из Болгарии. Здесь образовалось временное правительство во главе с Каравеловым, и в конце концов это временное правительство решило на известных условиях вновь предложить болгарский трон тому же самому Баттенбергу; но когда Баттенберг, видя, что без поддержки России ему в Болгарии не удержаться, запросил, сочувствует ли русское правительство его возвращению, то император Александр в резкой форме дал отрицательный ответ.

Таким образом, и с Болгарией отношения России сделались резко обостренными. Тем не менее Бисмарку все-таки не удалось натолкнуть Россию на более деятельное вмешательство в балканские дела, что и вызвало бы войну России с Австрией, а может быть, и окончательную порчу наших отношений со всей Европой. Император Александр III правильно это понял и поэтому предоставил Болгарии управляться собственными своими средствами, отозвав оттуда русских офицеров, служивших инструкторами в болгарских войсках, и вычеркнув Александра Баттенбергского из списков русской армии; но на прямое вмешательство в болгарские дела не пошел.

Положение императора Александра в Европе было в это время совершенно уединенным; но Александр III, видя это, высказал, что русскому правительству и нет надобности искать чьего бы то ни было союза и незачем мешаться в дела Европы. Однажды он демонстративно выразил это, подняв тост за здоровье князя Черногорского, которого назвал единственным своим другом в Европе.

Во вторую половину царствования императора Александра III, начиная с 1887 г., открылась, однако, возможность более выгодно устроить международные отношения России благодаря тем обстоятельствам, которые произвело обострение отношений между Францией и Германией. В 1887 г. едва не вспыхнула новая война между этими государствами, причем Бисмарку, несомненно, этого и хотелось; но тогда императору Александру III удалось оказать Франции существенную услугу: личным обращением к германскому императору Вильгельму I ему удалось удержать Германию от объявления войны, к которой Франция не была готова. Это и послужило началом сближения России с Францией. Это сближение в 1889 г. завершилось заключением союза; союз этот до поры до времени оставался негласным, но когда новый германский император Вильгельм II, вступивший на престол после кратковременного царствования своего отца Фридриха III, торжественно объявил о существовании союза Германии, Австрии и Италии, направленного, в сущности, против России, то император Александр III решил объявить во всеуслышание и о своем союзе с Францией. Это вызвало во Франции ряд изъявлений восторга, целый ряд манифестаций, посылку французского флота в Кронштадт и затем ответную посылку русского флота в Тулон.

Это русско-французское сближение явилось важным фактом международной политики конца XIX в. Именно этим путем положен был конец стремлениям Бисмарка нанести окончательный удар Франции, так что, несомненно, за императором Александром III в этом отношении правильно признается немаловажная заслуга, заключающаяся в том, что он дипломатическим путем, путем заключения прочного союза с Францией, успел установить такую форму международных отношений, которая на сравнительно долгий промежуток времени утвердила европейский мир.

Именно благодаря этому после смерти императора Александра III, да еще и при жизни его, в России и даже в Европе некоторые историки и публицисты называли его царем-миротворцем.

В самые последние годы царствования Александра III развивается, как я уже упомянул, все большее и большее стремление нашей дипломатии к влиянию на Дальнем Востоке, и это стремление, в связи с постройкой Сибирской железной дороги и в особенности с попыткой приобрести незамерзающий порт на Тихом океане, привело впоследствии к тому столкновению, которое разыгралось уже в нынешнее царствование. Но развитие этой новейшей политики уже выходит за пределы этой части моего «Курса».