В 1727 году Меншиков сделался вполне всемогущим владыкою. Иностранные посланники замечали, что даже покойного государя Петра Великого не боялись до такой степени, как в это время Меншикова. Верховный тайный совет значился только больше именем; он издавал такие лишь постановления, какие угодны были всемогущему временщику. Однако, в короткое время управления князя Меншикова выпущено несколько таких., законов, в суждениях о которых нельзя не признать государственной мудрости законодателя и гуманности; вообще в них заметно направление дать сколько возможно более облегчения и льгот народу. Ослаблено было стеснение духовенства в пользовании церковными имуществами: 12 июля верховный тайный совет постановил все архиерейские имения отдать в заведование самим владетелям с обязательством вносить в камер-коллегию положенные на эти имения казенные сборы. В этот же день, 12 июля, верховный тайный совет решил разобрать столбы, поставленные в разных местах в Петербурге с воткнутыми головами казненных, а самые головы, снявши, похоронить. Таким образом, хотя Меншиков и теперь, как прежде, оставался ревностным поборником начатого Петром преобразования, но не усвоил себе от покойного государя жестокости, а напротив, относился, где было можно, мягко. Таким явился он и по отношению к Малороссии. После восстания Мазепы Петр хотя уверял малороссиян, что измена гетмана не вынудит его к жестоким мерам насилия над народом, но уже не доверял стране, где лица, стоявшие на «верху», заявили себя неискренними друзьями России. Петр боялся давать в Малороссии управление умным и даровитым туземцам, и Скоропадский получил гетманское достоинство именно за то, что был человек недальнего ума и не показывал стойкости в характере. По его смерти малорусская старшина обратилась к Петру с прошением о дозволении выбрать нового гетмана. Петр не отказывал совершенно наотрез, но стал тянуть это дело, водить просителей, и наконец, придравшись к жалобам на старшин, засадил их в Петропавловскую крепость. Главная личность между ними Полуботок, носивший уже звание наказного гетмана, умер в заточении, а его товарищи выпущены были Екатериной, но изменений в управлении Малороссийским краем не последовало. Малороссиею продолжала править малороссийская коллегия под председательством Вельяминова. Жалобы на эту коллегию следовали одна за другой. Коллегия выдумывала отяготительные для народа поборы. Малороссияне должны были притворяться довольными существовавшим порядком, но в самом деле тяготилось им. С восшествием на престол Петра II, 12 мая, издан был указ прекратить сборы, самовольно установленные малороссийской коллегией; членам коллегии велено было ехать в Петербург. 21 июня предоставлено было Малороссии, сообразно своим старым правам, выбрать гетмана, и представителем верховной власти при выборе назначен был тайный советник Наумов. Выбор нового гетмана состоялся 1 октября, когда уже Меншиков перестал держать в руках правление, но выбор этот произошел по его плану и желанию. Правда, казакам, собравшимся в Батурин для избрания предводителя, заранее было указано, что правительство желает видеть гетманом миргородского полковника Данила Апостола: Меншиков знал его лично и считал надежным человеком. Апостол во всяком случае не был противен большинству избравших, хотя находилось достаточно и таких, которые не выбрали бы его, если бы заранее не высказана была о нем воля правительства. Этот человек был уже очень стар; ему минуло семьдесят лет, и это-то было для многих благовидным поводом не желать его. Но не хотевшие принуждены были молчать и должны были поступать так, как желают власть и большинство избирателей. Во всяком случае, после того, что перед тем испытывал Малороссийский край, дозволение избирать гетмана было уже со стороны верховной власти милостью и раздражать власть противоречиями было и бесполезно и опасно. Приехавши в Батурин, Наумов на собранной для избрания раде приказал прежде всего прочесть царскую грамоту о дозволении учинить избрание гетмана, потом проговорил казачеству наставление, чтоб, избран был человек способный и заслуженный. Около Наумова стояли офицеры с гетманскими клейнотами. У одного была булава, лежавшая на красной бархатной подушке, у другого бунчук, у третьего печать, у четвертого царская хоругвь. Казаки беспрекословно выбрали Апостола, как прежде было показано тем из них, которые руководили голосами. Апостол опрашивался, как следовало по господствовавшему издавна этикету у казаков, отговариваясь старостью. Но старшина, как бы против его воли, схватила его на руки и понесла перед Наумова. Наумов еще раз громко спрашивал всю раду: добровольно ли избирается новый гетман? Все единогласно закричали, что они излюбили Апостола. Тогда Наумов вручил новоизбранному один за другим знаки гетманского достоинства, а новый гетман в церкви, пред лицом киевского митрополита, нарочно приехавшего на раду, произнес присягу на верность в отправлении своей новой должности. Один печерский монах произнес при этом приличное событию слово. В управление Меншикова изданы были облегчительные для народа распоряжения по торговле. Сбавлено пошлины с пеньки, вместо прежней 27,5%, только на 5%, с галантерейных товаров вместо 10% положено платить половину прежней, торговля заграничным табаком стала свободною для всех. Дозволено было торговать каждому драгоценными камнями, тогда как прежде, исстари, надобно было представлять их в царскую казну и после уже позволялось продавать то, что не признавалось годным для царской казны. Всем дозволялось заниматься обработкою металлов в Сибири, не выпрашивая предварительного дозволения на лицо, только с платежом в казну 10%; точно так же торговля солью объявлена вольною с платежом в казну 10% с пуда и 5%, если продавалось менее пуда. И торговля мягкого сибирскою рухлядью перестала быть казенной монополией, а предоставлена была всем желающим вести ее; это принесло большое облегчение, так как до того времени велась большая контрабанда, и преследование ее причиняло большие стеснения. Кроме того было издано несколько облегчительных распоряжений по торговле, имевших временное значение. Так, по случаю пожара, истребившего на Неве суда, владельцам этих судов предоставлялось платить с товаров, привозимых на их судах, половинную пошлину. Чтоб умножить торговлю с Новгородом, дозволялось плавать по Ладожскому озеру судам всякого устройства и доставлять на них в Петербург сено, хлеб, плоды, овощи, деревянную и глиняную посуду, без всякого осмотра, не стесняясь уже теми правилами, которые установлены были при Петре Великом. Меншиков был первый, озаботившийся устроить мост на Неве для сообщения Васильевского острова с другими частями Петербурга.