Если «серьезная» лирика (ода) в эпоху Екатерины II, уступая натиску времени, постепенно теряла свой возвышенный, строго-величавый характер и, наполняясь новым содержанием, приближалась к «поэзии действительности», то еще большую свободу, в этом направлении, имел другой вид лирики, возникший под влиянием того же французского и итальянского классицизма. Это, так называемая, «легкая» поэзия (poésies légères, poésies fugitives, vers de société): стихотворные шалости, любовного, или шутливого характера (песни в духе Анакреона, Овидия, мадригалы, стансы, сонеты, триолеты, рондо, эпиграммы, и пр.)

Они были в большом ходу у французов, так как вполне отвечали своим характером настроениям парижских салонов XVII – XVIII вв. Хлои и Дафнисы, Психеи и Амуры, нимфы и сатиры – любимые образы этой поэзии. Во Франции произведениями в таком роде особенно прославились Лафонтен, Лафар, Шолье, Ж.-Батист Руссо, Вольтер и Парни.

Начало этой поэзии у нас связывается с Сумароковым. Лучшим представителем этого шаловливого творчества в XVIII в. был Державин, но, кроме него, на этом поприще, при нем и после него, с успехом состязались у нас десятки мелких писателей и писательниц.

Время Екатерины, время беззаботного, изысканного прожигания жизни, особенно поспособствовало популярности у нас этих стихотворных безделушек, переводных, подражательных и оригинальных. Впрочем, в художественном отношении, эта «легкая» поэзия российского производства далеко уступала французским образцам, – в ней исчезла французская грация формы и настроений, выветрился легкий аромат тонкого цинизма – и содержание, и формы сделались тяжелее, грубее.

Известнейшие произведения легкой русской поэзии этого периода – «Душенька» Богдановича и «Елисей» В. Майкова.