Первый журнал Новикова, «Трутень», прекратился, скорее всего, от давления властей, однако сатирическая деятельность Новикова не прошла бесследно даже для Екатерины II: с 1772 года она увлеклась писанием комедий, в которых изобличала русскую жизнь гораздо резче и серьезнее, чем это она делала раньше в своем журнале «Всякая всячина». Французомания и тяжелое положение крепостных, любимые темы «Трутня», были положены в основу этих комедий. Заметив это, Новиков взялся за издание другого журнала: «Живописец», посвятив его сочинителю комедии «О время!» – т. е. Екатерине.
Николай Иванович Новиков
В этот журнал, выходивший с апреля 1772 по июнь 1773, Новиков включил любезную для Екатерины сатиру «в улыбательном роде» «на нравы», но, вместе с тем, не отказался и от прежнего обличения крепостничества, злоупотреблений русской администрации и французомании. Особенно резко он нападал на русских «петиметров» – молодых щеголей.
Перед нами длинная галерея этих изломанных, манерных врагов истинного просвещения. Вся наука такого «щеголя» – «одеваться со вкусом, чесать волосы по моде, воздыхать кстати, хохотать громко, сидеть разбросану, иметь приятный вид, пленяющую походку, быть со всеми развязану». Щеголиха – под стать щеголю. Она – против женского образования: «ужасть как смешны ученые мужчины, а наши сестры – о! они-то совершенные дуры! Беспримерно, как они смешны!» «Ученая женщина, ученая женщина! Фуй, как это неловко!» – говорит одна. Другая так осмеивает верность своего мужа: «ха, ха, ха! монкьор, ты уморил меня! Он живет три года с женою и по сю пору ее любит! Перестань, душенька, это никак не может быть: три года иметь в голове вздор!»
Невежество глухой русской деревни изображено в поразительно ярких картинах. Так, например, «письма к Фалалею» его отца, матери и дяди рисуют нам в самых мрачных красках провинциальную русскую жизнь того времени; всевозможные суеверия, казнокрадство, жестокое обращение с крестьянами, неумение воспитывать детей – вот, отрицательные черты тогдашней русской действительности.
Поразителен по силе рисунка и резкости негодования. «Отрывок путешествия в *** И. Т.» (в инициалах И. Т. принято видеть сокращение: И(здатель) Т(рутня)). Этот очерк – прообраз радищевского «Путешествия». Рассказчик проезжает несколько деревень и везде видит бедность и рабство: «непаханные поля, худой урожай хлеба, возвещали» ему, «какое помещики тех мест о земледелии полагали рачение». Крестьяне, «бедные твари», со стороны помещиков менее вызывают забот, чем лошади. Въехав в деревню «Разоренную», и никого не найдя в деревне, автор вошел в одну избу, дверь которой была растворена настежь: «заразительный дух от всякой нечистоты, чрезвычайный жар и жужжание бесчисленного множества мух, оттуда меня выгоняли, а вопль трех оставленных младенцев удерживал в оном». Вода в деревенском колодце оказалась гнилой; ребятишки, увидев проезжего, в ужасе разбегаются, приняв его за своего барина. «Он нас засечет!» – кричали они...
Успех всех сатирических журналов, особенно новиковских, зависел от того, что в них предметом изображения послужила обыкновенная, закулисная русская жизнь, которая не смела раньше являться в поэзии «при шуме торжественных од» и «блеске героических сюжетов на сцене». Теперь писатели русские отрешились от ложноклассических принципов и вывели нашу литературу из тесной сферы высшего общества в просторную область среднего класса. Сам Новиков, в предисловии к 5-му изданию «Живописца», говорит, что его журнал «пришел на вкус мещан».
С другими сатирическими журналами этой эпохи произошло то же самое: Чулков, например, это «мещанское» направление выразил в своем журнале еще сильнее, придав журналу характер «простонародности», введя в текст народные пословицы, прибаутки, рассказы о поверьях и обычаях русского народа.
Новиков, однако вскоре, под влиянием императрицы, отошёл от сатирической деятельности, увлёкся историческими сочинениями, а потом, сделавшись масоном, уже принципиально отказался от сатиры и, как позднее Гоголь «в период мистицизма», стал «поучать» людей. Следующие журналы его – «Утренний свет» и «Вечерняя заря» – проникнуты масонским идеализмом и мистицизмом.
