Образ Марии Стюарт занимал воображение Фридриха Шиллера почти 20 лет, поэтому он написал трагедию о ней очень быстро: запись о начале работы над текстом сделана 4 июня 1799 г., а запись об окончании – 9 июня 1800 г. Через 5 дней ее уже видели зрители Веймарского театра, а в следующем году она была опубликована.
В трагедии противопоставлены два женских образа – шотландская королева Мария Стюарт и английская королева Елизавета Тюдор. Мария в плену у Елизаветы, она моложе, красивее, она страдает. Первые зрители (а это зрители ранней романтической эпохи) видели в произведении Шиллера романтический контраст добра и зла, красоты и уродства, возвышенного и низменного, воплощенный в этом противопоставлении, рассматривали Марию как прекрасное романтическое существо, гибель которого вызывает сострадание.
Шиллер, в духе программы «веймарского классицизма», категорически возражал: «Мария не должна вызывать мягкого сочувствия – это не входит в мои намерения; я не перестаю изображать ее неким физическим существом, и патетическое в этой драме должно скорее пробуждать глубокое, как бы обобщенное волнение, а не индивидуальное сострадание лично к Марии. Она и сама не чувствует и не вызывает в других нежности. Ей суждено познать сильные страсти и зажигать их».
Деля героев своих драм на «идеалистов» и «реалистов», Шиллер меньше внимания уделял первым (в «Марии Стюарт» это молодой дворянин Мортимер, безоглядно идущий к смерти, чтобы освободить Марию) и значительно больше – вторым. Не только Елизавету, но и Марию следует отнести к «реалистам». Обе не только королевы, но и женщины, жаждущие любви и сочувствия.
В знаменитой сцене III акта, когда обе героини единственный раз встречаются, Мария на коленях просит у Елизаветы милости, и та готова смягчиться, но не удерживается от колкостей чисто женского толка: что четвертым мужем Марии после первых трех, убитых, не хочет стать никто и что всеобщее признанье легко иметь тому, кто стал всеобщим достояньем. Мария не выдерживает: «Трон Англии захвачен самозванкой, рожденною внебрачно!» (Елизавета родилась от брака её отца, Генриха VIII с фрейлиной Анной Болейн, заключённого после того, как король бросил первую, законную, жену, Екатерину Арагонскую, не получив папского дозволения на развод с нею.)
Тем самым она обвиняет Елизавету, королеву-девственницу, в «распутстве низменных страстей», но главное – в незаконности ее пребывания на троне и ее права на корону.
За прекрасной и возвышенной Марией стоят мощные силы католической Европы, желающей подчинить Англию. За уродливой, деспотичной Елизаветой – её страна. Обе королевы понимают это. До того как Елизавета отдаст приказ о казни Марии, на английскую королеву будет совершено покушение сторонниками Марии Стюарт и разнесется слух, что королева «убита в гуще лондонской толпы».
Только случайность (кинжал убийцы запутался в плаще Елизаветы) не позволит изменить ход английской истории. Мария охвачена смятением и колебаниями, которые исчезают только перед ее казнью. Колеблется и Елизавета перед тем, как подписать королевский указ о казни Марии Стюарт.
Сцена казни бесконечно возвышает Марию. Однако Шиллер не требует «индивидуального сострадания лично к Марии». Почему? Он пишет не мелодраму со слабыми, страдающими героями, которых преследуют несчастья и губит непонятный им рок, а трагедию, где герои сами выбирают свою судьбу. Трагедия связана с большим масштабом, с общим ходом времени, истории.
У времени своя сверхличностная логика. Борьба с ходом истории для трагического героя заканчивается поражением. Но у времени есть и своя этика, борьба с которой тоже заканчивается поражением. Судьбы Марии Стюарт и Елизаветы подчинены законам времени и истории.
