Портреты Грушницкого и Вернера сделаны Лермонтовым в «Княжне Мери» (см. её полный текст и краткое содержание) приемом сравнительной характеристики, хотя их описания отделены друг от друга пятью печатными страницами.
Вот цитаты, позволяющие сопоставить двух этих героев повести:
(Грушницкий) «...хорошо сложен, смугл и черноволос».
(Вернер) «Вернер был мал ростом и худ и слаб, как ребенок; одна нога была у него короче другой, как у Байрона; в сравнении с туловищем голова его казалась огромна... Его наружность была из тех, которые с первого взгляда поражают неприятно, но которые нравятся впоследствии, когда глаз выучится читать в неправильных чертах отпечаток души испытанной и высокой».
(Грушницкий) «...довольно остер; эпиграммы его часто забавны, но никогда не бывают метки и злы: он никого не убьет одним словом».
(Вернер) «У него был злой язык: под вывеской его эпиграммы не один добряк прослыл пошлым дураком; его соперники, завистливые водяные медики, распустили слух, будто он рисует карикатуры на своих больных, – больные взбеленились, почти все ему отказали».
(Грушницкий) «...спорить с ним я никогда не мог. Он не отвечает на ваши возражения, он вас не слушает».
(Вернер) «...вот нас двое умных людей: мы знаем заране, что обо всем можно спорить до бесконечности, и потому не спорим».
(Грушницкий) «В душе [его] часто много добрых свойств, но ни на грош поэзии».
(Вернер) «Он скептик и матерьялист, как все почти медики, а вместе с этим и поэт, и не на шутку, – поэт на дело всегда и часто на словах, хотя в жизнь свою не написал двух стихов».
(Грушницкий) «...не знает людей и их слабых струн, потому что занимался целую жизнь одним собою».
(Вернер) «Он изучал все живые струны сердца человеческого, как изучают жилы трупа, но никогда не умел он воспользоваться своим знанием; так иногда отличный анатомик не умеет вылечить от лихорадки! Обыкновенно Вернер исподтишка насмехался над своими больными; но я раз видел, как он плакал над умирающим солдатом...».
(Грушницкий) «...в те минуты, когда сбрасывает трагическую мантию, Грушницкий довольно мил и забавен. Мне любопытно видеть его с женщинами: тут-то он, я думаю, старается!»
(Вернер) «Бывали примеры, что женщины влюблялись в таких людей до безумия и не променяли бы их безобразия на красоту самых свежих и розовых эндимионов; надобно отдать справедливость женщинам: они имеют инстинкт красоты душевной: оттого-то, может быть, люди, подобные Вернеру, так страстно любят женщин».
И Грушницкий, и Вернер в чём-то напоминают главного героя повести, Печорина (см. Характеристика Печорина, Внешность Печорина, Образ Печорина), но каждый по-своему. Поэтому литературоведы часто называют их «печоринскими двойниками».
Грушницкий сходен с Печориным тягой к романтическим приключениям, желанием поражать и впечатлять окружающих (см. подробнее – Печорин и Грушницкий). Вернер – способностью к тонкому психологическому анализу людей и общим разочарованно-скептическим взглядом на жизнь (см. Печорин и Вернер). Однако масштаб личности обоих этих «двойников» (Грушницкого в большей степени, Вернера в меньшей) не дотягивает до «оригинала» – до самого Печорина.
Грушницкий в «Герое нашего времени» – откровенная пародия на мужество, самообладание и геройский дух Печорина. Вернер тоже – если и не пародия, то бледная копия Печорина. Однако копирует он иную сторону его натуры.
Грушницкий тщетно и бесславно подражает активной, действующей стороне личности Печорина, а Вернер – самоуглублённой, думающей части его натуры.
