Когда Гильгамеш среди своих странствий с целью обрести вечную жизнь добрался до местожительства праотца Утнапиштима [1], они долго беседовали. Гильгамеш сказал своему праотцу: «Гляжу я на тебя и удивляюсь. Ты не отличаешься от меня ни ростом, ни обликом, ни привычками. Вот ты устал и лег на спину отдохнуть. Почему же ты достиг бессмертия, а другим оно осталось недоступным?»

Песнь о Гильгамеше. Краткий пересказ. Иллюстрированная аудиокнига

Улыбнулся Утнапиштим и ответил своему потомку: «Я расскажу тебе о далеких временах и открою тайны богов. Я жил когда-то в городе Шуруппаке, о котором ты, конечно, слышал. Это – один из древнейших городов на земле, лежащий на берегу Евфрата. Жизнь моя протекала благополучно, и не думал я о приближающихся испытаниях. Но вот наступил страшный день. Собрались боги на совет и решили истребить людей, ставших чересчур многочисленными.

Ану и Энлиль взяли клятву со всех остальных богов, что они не предупредят ни одного человека о грядущем бедствии. Но премудрый Эа пожалел меня, ибо я всегда был его верным и преданным рабом. И решил Эа, не нарушая клятвы, сообщить мне о решении богов. Не ко мне обратился он с речью, а к тростниковой стене моего дома, зная, что я услышу его голос и все пойму. «Эй ты, хижина, тростниковая стенка, слушай и запомни, – прошептал он, и в шуршании тростников гулким эхом отозвался его голос. – Пусть житель Шуруппака, Утнапиштим, сын Убартуту, построит корабль!»

И послушные тростники зашептали мне: «О Утнапиштим, построй корабль, не думай о богатствах, спасай свою жизнь!»

Утром созвал я жителей моего города и обратился с речью к народу и старейшинам: «Собирайте мужей и детей на работу, пусть строят они для меня большой корабль. Я хочу уехать к устью Евфрата, я хочу поселиться во владениях бога Эа. Трудитесь для меня, и мой бог ниспошлет вам благоденствие, обильный улов и небывалые урожаи!»

Так обманул я моих сограждан, и они усердно принялись за работу. Был построен корабль, подобный четырехугольному ящику, в 120 локтей высотою, разделенный на шесть этажей. Строители торопились, обмазывали его смолою и прилаживали руль, а я ничего не жалел и, чтобы усилить их рвение, резал быков и овец, кормил ежедневно жителей города мясом и поил их красным и белым вином и пьянящим напитком синерой.

Когда мой корабль был готов и спущен на воду, я нагрузил его серебром и золотом, разместил в отсеках его всевозможных животных и птиц и велел взойти в каюты моим детям, всей моей семье и всем домочадцам и слугам, искусным в разных ремеслах.

И вот наступил день, назначенный богами. Поднялась черная туча и затмила небо, загремел Адад, Нинурта прорвал плотины, ануннаки – помощники богов – зажгли свои факелы, и они обрушились вниз молниями. Воды затопили вершины гор. Во мраке нельзя было различить человеческих лиц, и я не видел, как погибали мои сограждане. Сами боги испугались вызванного ими потопа, но уже не могли его остановить. Они собрались на небе вокруг своего отца Ану, прижались друг к другу, как испуганные собаки, и дрожали от страха. Сама богиня любви, владычица Иштар, кричала, как женщина во время родов, и проклинала тот день, когда она согласилась в совете богов наслать на землю гибель.

Микеланджело Буонарроти. Потоп (фрагмент). Фреска Сикстинской капеллы

Прошло шесть дней, и буря утихла сама собой, и воды потопа стали спадать. Я открыл дверцу корабля и вышел на верхнюю палубу. По поверхности вод плыли трупы людей, вновь превратившихся в глину, из которой они были созданы. Мои колени ослабели и ноги подкосились, я упал и горько заплакал. Вот показался островок. Это была вершина горы Ницир, и мой корабль пристал к ней. На седьмой день я выпустил голубя, но он не нашел сухого места, где можно было бы отдохнуть, и вернулся назад. Затем я выпустил ласточку, но и она возвратилась ко мне. Наконец я вынес ворона и отпустил его. Каркая, опустился он на землю, нашел себе пищу и стал жадно ее клевать. Я вышел на берег, соорудил жертвенник, наломал веток мирта и кедра и совершил воскуренье в честь богов. Как жадные мухи, радостно слетелись боги к моему жертвеннику. Сама богиня Иштар сняла с шеи ожерелье из лазуритовых камней и протянула его через все небо сверкающей радугой «Каждый раз, взглянув на это ожерелье, я буду помнить о страшных днях потопа и не допущу, чтобы они вернулись вновь!»

Прибыл и сам бог Энлиль, главный виновник потопа, первый, кто предложил в совете богов истребить людей. Увидев мой корабль, он пришел в ярость и закричал: «Кто из людей остался в живых? Ведь все они должны были погибнуть».

Но бог Эа мудрой речью успокоил Энлиля. Он сказал ему: «Не дело истреблять всех людей. Всегда можно поубавить их число, покарать самых сильных и самых гордых. Остальные тогда устрашатся и будут безропотно нам служить!»

Смирился Энлиль, и взял меня и мою жену за руки, и поставил нас на колени, и благословил нас и причислил нас к бессмертным. Он поселил нас здесь, у устья рек, и с тех пор мы живем вдали от людей, и ты первый человек, которого мы увидали».