Саня рассказал отцу Северьяну о противоречии, из которого он не находил выхода. Он пошёл на фронт добровольно, из самоотреченного желания помочь родине. Но, значит, все убийства здешние взял на себя – по собственной воле. Не есть ли это великий грех?
Отец Северьян понял, что встретил вдумчивого юношу с горячей совестью. Среди молодёжи такие были редкостью. В интеллигенции вера ослабла. Довоенное служение отца Северьяна шло в Рязани посреди насмешек и презрения от образованного слоя. Из этой части общества его буквально выталкивали.
Саня спросил: не чувствует и отец Северьян себя грешным, когда перед атакой ходит по траншеям с крестом и святой водой? Когда ему приходится служить молебен, а подсвечники составлены из четырёх винтовок в наклон?
Но священник к удивлению Сани ответил, что и он не послан на фронт по развёрстке из епархии, а пошёл на войну добровольно. И грехом это не считает. Война неизбежна, пока человечество живёт государствами. Отмены же государств не предвидится, пока совершенно не искоренена наклонность людей к насилию и злу. А это, вопреки обещаниям горячих социалистов, – задача не ближайшего времени. Пока существует тяга к насилию и злу в умах, неизбежно государство – учреждение, которое злым движениям индивидов противостоит схожим насилием, но всё же не столь жестоким и опасным. Временами оно бросает это своё насилие в одну сторону, вовне себя – это и есть война. Поверхностно стремиться к прекращению одних только войн и думать, что от этого наступит полный мир. Даже если бы это удалось, будут и без войны душить, травить, морить, топтать.
Война, продолжал отец Северьян, не самый подлый вид зла. Неправедный суд и сознательное уголовное убийство куда подлее! Война и не самый массовый вид зла. Возникавшие в человеческой истории тирании погубили в сумме куда больше народа, только жертвы эти не были так сгущены во времени и пространстве, поэтому не все сознают огромность их числа. Главная нравственная дилемма не мир – война, а мир – зло! И упрекать себя в грехе за невольные, неизбежные военные убийства – не разумнее, чем считать грехом справедливое государственное насилие или борьбу за свободу против деспотов-угнетателей! Греховен не тот, кто идёт по доброй воле туда, где страждут многие, чтобы страдать вместе с ними, а тот, кто не борется со злом!
Сане эти доводы показались новыми. Он вновь попытался возразить, но сам заметил, что возражения в его прежнем полутолстовском духе звучат очень слабо. Саня подумал, что высказанные отцом Северьяном мысли хорошо бы пошире разъяснять в армии. А то над церковью зубоскалят, что она освящает войну.
Лаженицын вслух пожалел, что человечество утекает из христианства. «Если вы верите в Христа, – отозвался священник, – то не будете подсчитывать число современных последователей его. Хотя б и двое нас осталось в целом мiре христиан, вера от этого не утеряет ни толики истины».
Но Саня тревожился по поводу того, что вера явно ослабла в современных людях. И зачем, – думал он, – при таком проигрываемом положении каждое исповедание настаивает на своей единственной правоте? И православные, и католики. И вообще христиане? От этой розни только всё быстрей идёт к падению. Можно ли верить, что Господь просветил только часть людей, а остальных оставил в неправоверии? Что жёлтый и чёрный континенты оставлены погибать в вечной тьме, хотя имели и они своих вдохновенных пророков? По ощущению Сани, единственное, чем христианство могло бы превзойти другие религии – отказом от исключительности, допущением, что не вся мировая истина захвачена им одним.
Божья истина – как Правда-матушка из народной сказки. Выезжало семеро братьев на неё посмотреть и увидали с семи концов, с семи сторон и, воротясь, рассказывали все по-разному: кто называл её горою, кто лесом, кто людным городом. И за неправду рубили друг друга мечами, все полегли до единого, и умирая – сыновьям наказывали рубиться до смерти ж… А видели-то все – одну и ту же Правду, да не смотрели хорошо…
Краткое содержание всего романа читайте в статье А. И. Солженицын, «Октябрь Шестнадцатого» – содержание по главам
