Дунс Скот о вере и разуме

Общие основания философии Иоанна Дунса Скота (см. его краткую биографию) только в нескольких пунктах отличаются от принципов учения Фомы Аквинского.

Необходимость откровения Дунс Скот доказывает тем, что мы не можем, руководствуясь одним только разумом, ясно познать высшую цель нашего существования – созерцание Бога. Следовательно, кроме естественного познания, философии, необходима еще высшая, внушенная откровением наука, чтобы человек мог познать полную истину и, на основании этого познания, мог достичь своего высшего назначения. Итак, откровение лишь дополняет и завершает познание, приобретаемое разумом; поэтому между разумом и откровением не может быть разногласия.

Иоанн Дунс Скот. Портрет работы Йоса ван Гента, XV век

Объект богословия – Бог sub ratione deitatis, между тем как философия имеет своим объектом Бога, поскольку Он есть первопричина вещей. Богословие есть практическая наука, так как все, чему она учит, имеет целью не столько устранение невежества и расширение нашего познания, сколько содействие нашему спасению. Обратную цель преследует философия.

Богословие не подчиняется никакой другой науке, но и философия не подчиняется богословию, потому что она располагает своими собственными принципами, независимыми от него.

Дунс Скот о материи и форме

В своем учении о материи Иоанн Дунс Скот примыкает к взглядам Генриха Гентского. Материи нужно и помимо формы приписать бытие и актуальность, так как, в качестве продукта творческой деятельности Бога, она не может быть мыслима без бытия, иначе творчество Божие не имело бы реального результата. Конечно материя была создана не без формы, но, соответственно порядку природы, материя предшествует форме, и потому ей должно быть свойственно бытие в этом её первенстве по отношению к форме.

Благодаря форме материя получает не вообще актуальность, а только определенную действительность. Действительность в качестве материи она имеет и без формы, благодаря одному лишь творчеству Бога.

Материя не ограничивается только телесными существами, но все существа, даже и духовные, состоят из материи и формы. Один лишь Бог – чистая форма. В каждом сотворенном существе мы имеем соединение потенциальности и актуальности. Один Бог есть чистая актуальность. Потенциальность относится к актуальности, как нечто неопределенное, получающее свое определенное бытие благодаря актуальности. Это неопределенное есть материя, между тем как определяющим принципом служит форма. Следовательно, каждое сотворенное существо должно состоять из материи и формы.

Может возникнуть только вопрос, одинакова ли материя во всех сотворенных существах, телесных и духовных? На этот вопрос Дунс Скот отвечает утвердительно, присоединяясь в этом пункте к мнению Авицеброна. При этом он различает троякого рода материю: materia primo prima, materia secundo prima и materia tertio prima.

Под первой он разумеет абсолютно бесформенную материю, под второю – материю, которая служит субъектом возникновения и уничтожения, а под последней – вещество, которое есть субстрат художественного воздействия, сообщающего ему внешний образ. Предпослав все это, Дунс Скот утверждает вместе с Бонавентурой, что materia primo prima одинакова во всех сотворенных существах, как духовных, так и телесных, и что на нее нужно смотреть как на всеобщую и единую основу всех сотворенных существ.

Если бы materia primo prima была множественной, то надо было бы предположить для этой множественности нечто единое, из чего она вытекает. Тогда ни одна из этих многих материй не была бы первой. Притом эти материи должны были бы различаться между собой. А различаться им можно только чрез форму. Следовательно, они должны были бы уже обладать формой, а в таком случае они перестали бы быть первыми материями. Развитие всюду идет от несовершенного к совершенному. Это имеет силу и по отношению к миру в его целом. Мы можем представить себе возникновение мира только в таком виде, что под влиянием божественного воздействия мирообразование последовательно шло от вовсе неопределенного, от materia primo prima, к определенному. А в таком случае первоначальная материя во всех вещах должна быть единой.

Итак, мир представляется нам в виде прекрасного дерева, семенами и корнем которого служит первичная материя, листьями – акциденции (случайные, несущественные свойства вещей), стеблями и ветвями – тленные творения, цветами – разумные души, и, наконец, плодами – чистые духи, ангелы. Как части растения или животного образуют органическое единство только благодаря тому, что все они выросли из одного семени, так и единство мира может проистекать лишь из аналогичной связи его частей с их всеобщим основанием. А это общее основание не может быть формой, потому что формы вносят различие. Таким образом, этим основанием может быть только единая материя.

Дунс Скот об индивидуальном и универсалиях

К этому примыкает учение Дунса Скота об универсалиях. Содержанием общих понятий служат общие природы вещей, которые не являются простыми продуктами мышления, но должны быть признаны объективно реальными,  потому  что,  если  бы в объективной действительности не было общих природ,  а существовали  одни  лишь  индивидуумы, то мы могли бы сказать о каждом индивидууме только то, что он есть это единичное; не было бы единого, общего масштаба, по которому может рассматриваться каждая вещь особо; каждый индивид не отличался бы в большей или меньшей степени от другого, так как только нумерическая разница имела бы значение.

Здесь возникает вопрос, как понимать общие природы в их объективности?

В каждом индивидууме можно различать индивидуальное и природное (формальное) единство. Каждый индивидуум, как таковой, есть замкнутая в себе единица, но и поскольку он есть определенная природа в противоположность другой, он есть единица, так как и в этом отношении он неделим в себе и отличен от всякой другой природы. Только индивидуальное единство несообщимо, между тем как формальное или природное единство сообщимо, поскольку общая природа индивидуума может быть действительной и в других индивидах. Итак, природное или формальное единство менее значительно, чем индивидуальное единство.

Из этого следует, что общие природы в объективной действительности не должны приниматься за actu universales (реально существующие универсалии), так как в этом случае единство природы не было бы менее значительно, чем индивидуальное единство. Оба единства даже растворялись бы друг в друге, и между индивидами не было бы субстанционального различия. Численно одна и та же природа должна бы была приписываться нескольким индивидам, что недопустимо. Поэтому общность общих природ в объективной действительности можно принять, но лишь в виде потенциальной и на следующих основаниях.

Общая природа в объективной действительности предшествует индивидам. В этом своем первенстве она относится безразлично и к особенности и (актуальной) общности. Сама по себе она ни то, ли другое; она является только тем, что она есть – не больше. Но в ней лежит возможность, с одной стороны, осуществиться во множестве индивидов, с другой – быть мыслимой реально всеобщей в разуме. В таком случае она оказывается потенциально общей, и именно в двояком  смысле: во-первых, поскольку она может осуществляться во множестве индивидов, а во-вторых, поскольку она может мыслиться разумом в качестве общей.

Теперь спрашивается, каким образом общая природа может индивидуализироваться в неделимых, другими словами, в чем состоит принцип индивидуации? Прежде всего очевидно, что материя не может быть этим принципом, так как она является всеобщею. Значить, принцип индивидуации заключается в форме. Но его нельзя искать здесь в общей природе, потому что она тоже является всеобщей. Поэтому принцип индивидуации находится в форме, присоединяющейся к общей природе. Эта форма дана в индивидуальной разности (differentia specifica). Через differentia specifica род определяется в вид (species), и потому она относится к роду как форма. Посредством индивидуальной разности species определяется далее в индивидуум; поэтому и она относится к виду как форма. Но это – уже последняя форма, к которой не может присоединяться никакой другой. Последняя форма и есть принцип индивидуации. Школа Скота употребляет для её обозначения особый термин: haecceitas.

Из этого видно, насколько следует простирать различие между общей природой и индивидуальностью вещи. Разница между ними во всяком случае должна существовать и даже не только в качестве мыслимой разницы (distinctio rationis), но и разницы «вещественной», так как общая природа вещей реально предшествует индивиду и лишь потом становится индивидом, благодаря индивидуальной разнице, присоединяющейся к ней в виде последней формы.

Но это различие не есть еще реальное в собственном смысле, каким оно бывает между двумя вещами, потому что последнюю форму, принцип индивидуальности, не следует мыслить в качестве вещи (res), которая присоединяется к виду, как к другой вещи (res), но только в качестве реальности, присоединяющейся к реальности вида. Она есть только последняя формальная реальность вещи, которая дает ей индивидуальную определенность. Это – только различие между одной реальностью и другой, которое нельзя назвать ни реальным, ни только мыслимым. Оно занимает середину между тем и другим и должно быть поэтому названо, в отличие от обоих, формальным различием.

В вопросе о первом объекте познания Дунс Скот также отступает от Фомы Аквинского. Надо различать смутное и ясное познание. Что касается смутного, неопределенного познания, то здесь первопознаваемым является species specialissimae (отдельная конкретная вещь). Ибо всякая естественная причина, поскольку это от неё зависит, влечет за собой совершеннейшее действие. Совершеннейшим знанием служит не знание всеобщего, а напротив, знание species specialissimae. Только там, где дело идет о ясном познании, самые общие понятия будут представлять первопознанное; ибо предмет не может быть ясно познан, если сперва не будет познано понятие о бытии, которое присутствует во всех понятиях, как и другие общие понятия, входящие на правах «частей» в понятии определенного предмета.

Другие статьи о средневековой схоластической философии – см. ниже, в блоке «Ещё по теме…»