Герцогство Варшавское, составленное Наполеоном из польских областей, отторгнутых им от Пруссии в 1807 году и от Австрии в 1809-м, решением Венского конгресса было присоединено к России на вечные времена, за исключением области Познаньской, Галиции и города Кракова. По точному смыслу акта Венского конгресса, Польша входила в нераздельный состав Российской империи, и русскому государю предоставлялось неограниченное право учредить в польских областях такой порядок вещей, какой признает он за полезнейший и наиболее сообразный с выгодами своей державы. В воле русского государя Александра I было подчинить царство польское общим законам империи, и никто не дерзнул бы ему прекословить; единственное условие, возложенное на него Венским конгрессом, условие точное и положительное, состояло в нераздельном соединении царства с империей; поляки же, преданные во власть России жребием войны, не смели и думать о каком-либо ограничении своего победителя.
Границы Польши по решениям Венского конгресса 1815: зеленым цветом обозначено Царство Польское в составе России, голубым - часть наполеоновского герцогства Варшавского, отошедшая к Пруссии, красным - Краков (вначале вольный город, затем отошёл к Австрии)
Автор карты - mathiasrex
Александр I, по собственному побуждению, без всякого постороннего влияния, в надежде привязать новых польских подданных к российскому престолу узами вечной благодарности, даровал им особенный образ правления, определенный Учредительной Хартией 12 декабря 1815 год. Перечислим основные её положения этой польской конституции.
Подтвердив Хартией 1815 основное начало, принятое Венским конгрессом, о неразрывном соединении царства с империей и сосредоточив в особе Императора и Царя все права державной власти, Александр I статьями Хартии создал в Польше и призвал к участию в законодательстве представительное собрание из двух палат – сената и сейма. Управление делами польских областей русский император поручил правительственному совету. Верхняя палата польского собрания Сенат, составленный из епископов, воевод и каштелянов, назначаемых государем пожизненно, образовал верхнюю палату; нижнюю представлял сейм, который предположено созывать, именем царя, через каждые два года, на один месяц, из депутатов от дворянства и общин. Каждый новый закон только тогда получал силу, когда одобрялся большинством голосов в обеих польских палатах и был утвержден государем; палатам, сверх того, дано право рассматривать бюджеты о доходах и расходах. Правительственный совет Польши был составлен, под председательством царского наместника, из пяти министров, назначаемых государем; они были исполнителями его воли, давали движение всему ходу дел, вносили проекты новых законов на рассмотрение палат и отвечали в случае отступления от хартии. Войдя в состав России, Польша сохранила свою отдельную армию. Доходы Царства Польского были предоставлены исключительно в его пользу; польскому дворянству русское правительство дозволило избирать маршалов для ходатайства по делам своим перед царским престолом. В городах Польши было введено муниципальное управление; книгопечатание объявлено свободным.
В доказательство чистоты своих намерений Александр I вверил управление делами Царства Польского таким людям, которых нельзя было подозревать в равнодушии к выгодам Польши. Наместником своим он назначил генерала Зайончека, старинного врага России, поседевшего в боях за свою отчизну, участника восстания Костюшки, служившего и в войске Наполеона, но благородного душою и ценившего великодушие государя. Министры были избраны также из числа самых ревностных поляков. Выгоды России охраняли только два лица, брат Александра I, цесаревич Константин Павлович, и действительный тайный советник Новосильцев: цесаревич командовал польской армией; Новосильцев имел голос в правительственном совете, со званием императорского комиссара.
По обнародовании Учредительной Хартии вошедшие в состав России поляки были вне себя от восторга и не находили слов для выражения беспредельной благодарности российскому государю, сознаваясь в душе, что только его беспримерное великодушие спасло их народные уставы. Вскоре, однако, они доказали, что постоянное чувство признательности не их добродетель. Не прошло и трех лет, как те же самые поляки возмечтали, что Александр I обязан был дать им ещё более широкую конституцию и что, следовательно, сила Учредительной Хартии выше его власти. Оттого уже на первом сейме, открывшемся 5 марта 1818, возникли дерзкие притязания: имея дозволение докладывать государю о нуждах и желаниях находившейся в составе Российской империи Польши, сейм пустился в неуместные рассуждения о правах монарха и народа, без всякого основания обвинял царских министров и требовал разных несообразных законов.
Русский государь изъявил свое неудовольствие и при открытии второго сейма (1820) дал знать, что он твердо намерен охранять дарованную им хартию, но что поляки должны, со своей стороны, строго исполнять свои обязанности, не вдаваясь в бесполезные умствования, и содействовать правительству в благонамеренных усилиях его к обеспечению порядка, тишины и общего благоденствия. Вопреки этим предостережениям польский сейм, возглавляемый фамилией Немоевских, явно вступил в распрю с русским правительством, отверг без всякого повода предложенные министрами разные проекты законов, в том числе устав уголовный, и повторил те же требования, на которые дерзнул первый сейм. Дух противодействия Польши по отношению к российской власти обнаружился и в недоборе податей, отчего в доходах открылся значительный дефицит.
Портрет Александра I. Художник Ф. Жерар, 1817
Разгневанный государь объявил, что если Царство Польское не в состоянии удовлетворять собственным потребностям, то надобно устроить его иначе, и что, прежде готовый на увеличение дарованных преимуществ, он видит необходимость отменить некоторые статьи Учредительной Хартии для обеспечения общественной тишины. Важнейшей отменой было запрещение публичных прений на польском сейме, где тщеславные ораторы распаляли умы народа вредным пустословием. Сверх того, приняты меры против злоупотребления свободы книгопечатания. При открытии третьего сейма в 1825 году Александр I сказал положительно, что он не изменил намерения поддерживать хартию, но что от самих поляков, от их преданности российскому престолу и готовности содействовать правительству будет зависеть участь царства польского. Грозный смысл этих слов достопамятных образумил поляков. Сейм принял все законы, предложенные министрами. Александр выразил удовлетворение его деятельностью.
Между тем под благотворным скипетром Александра I в течение десяти лет Польша достигла такой степени народного благосостояния, что без несомненных исторических фактов трудно было бы поверить, до чего может довести своих подданных попечительное правительство. Не будем сравнивать это время со временами избирательного правления, когда Речь Посполитая, с ее златою вольностью, была только жертвою необузданного самовластия магнатов, споров религиозных, непримиримой вражды партий, кровавых междоусобий, корыстолюбия ж.дов, неустроенною внутри, слабою извне. Жалкое существование влачила Польша и перед самым вхождением в состав России, при мнимом восстановителе своем Наполеоне. Герцогство Варшавское служило Наполеону военным депо, откуда он брал солдат для пополнения своих легионов, погибавших в Австрии, Испании и России. В годы войн Бонапарта польский народ стонал под тяжестью налогов, насильственных поборов, конскрипций; воинские экзекуции разоряли города и села; о нуждах и бедствиях общественных никто не заботился, тем более об улучшении городов, об устройстве путей сообщения. Не процветала ни одна отрасль промышленности; торговли, кредита не было. Нашествие Наполеона на Россию в 1812 году разорило Польшу вконец: цвет ее народонаселения погиб в пределах нашего отечества.
Но после вхождения при Александре I в состав России Польша воскресла. Российский государь в 1815 принял под свою державу страну, покрытую песками и болотами, изредка возделанную трудами земледельца, с едва проходимыми дорогами, с бедными разбросанными хижинами, с городами, похожими на деревни, где гнездились ж.ды или скиталась оборванная шляхта, между тем как богатые магнаты расточали миллионы в Париже и Лондоне, вовсе не думая о своем отечестве. Нищая Польша под русским скипетром обратилась в государство благоустроенное, сильное и цветущее. Щедрая попечительность Александра I оживила все отрасли польской промышленности: поля, осушенные каналами, покрылись роскошными нивами; села выстроились; города украсились; превосходные дороги пересекли Польшу во всех направлениях. Возникли фабрики; польские сукна и другие изделия в огромном количестве появились в России. Выгодный для Польши тариф благоприятствовал сбыту ее произведений в пределах Российской империи. Варшава, доселе ничтожное место в торговом мире, обратила на себя внимание Европы. Польские финансы, истощенные Наполеоном, приведены в цветущее состояние попечительностью и великодушием Александра I, который отказался от всех коронных имений, обратив их в государственные, и все доходы Царства Польского предоставил в его исключительную пользу. Польский долг был обеспечен; кредит восстановился. Был учрежден национальный польский банк, который, получив от щедрого российского государя огромные капиталы, содействовал быстрому развитию всех отраслей промышленности. Попечением цесаревича Константина Павловича была устроена превосходная армия; польские арсеналы наполнились таким огромным количеством оружия, что его оказалось впоследствии достаточным для вооружения 100 000 человек.
Под российской властью в Польше очень быстро распространилось образование. В Варшаве был учрежден университет; открыты кафедры высших наук, дотоле в Польше небывалые; вызваны опытные наставники из-за границы. Лучшие польские студенты отправлялись в Берлин, Париж и Лондон на счет российского правительства; в польских областных городах были открыты гимназии и обводовые училища; возникли пансионы для воспитания девиц и военные школы. Законы, дарованные Польше Александром I и тщательно им охраняемые, водворили порядок, правосудие, безопасность личную, неприкосновенность собственности. Обилие и довольство царствовали повсеместно. За первые десять лет пребывания Польши в составе России народонаселение почти удвоилось, достигнув четырёх с половиной миллионов. Старинное изречение Polska nierzadem stoi (Польша живет непорядком) было забыто.
Столь же попечительно, столь же великодушно заботился о благоденствии Царства Польского преемник Александра I, Николай I. При самом восшествии на престол, подтвердив Учредительную Хартию, новый российский государь свято соблюдал дарованные ею выгоды, не требовал от Польши ни казны, ни войска, требовал только тишины, точного исполнения законов и усердия к престолу. Ей оставалось благословлять свою долю, и чувство живейшей признательности к монархам России передать самому отдаленному потомству. Поляки поступили иначе: благодетеля своего, императора Александра I, они огорчили неблагодарностью, тогда уже готовя тайно мятеж против России. На преемника его дерзнули в 1830 году поднять оружие.
Масса польского народа, все люди трудолюбивые и промышленные, земледельцы, мануфактуристы, благоразумные помещики, были довольны своею участью и не желали выходить из состава России. Но нашлись и многие люди мечтательные, так часто встречаемые в Польше, с несбыточными надеждами, малодушные в беде, высокомерные в счастье и неблагодарные. Эти личности и послужили питательной средой для Польского восстания 1830-1831.
По материалам книги выдающегося дореволюционного учёного Н. Г. Устрялова "Русская история до 1855 года" (с некоторыми дополнениями)
