После Отечественной войны – жизнь Жукова вся сразу сменилась: как бы с полного разгона корабля он сел на мягкую и почётную мель. (См. статью Жуков в Великой Отечественной войне.) Теперь – он стал Главнокомандующим советскими оккупационными войсками в Германии. Бессонные ночи оперативных разработок сменились на долгие сытые и пьяные банкеты с союзниками. Завязалась как бы дружба с Эйзенхауэром. (На одном ночном банкете – отплясал ему «русскую», показывал.) Вместо боевых потекли заботы хозяйственные: демонтировать немецкие предприятия и вывозить их в СССР. Ну и, конечно же, налаживать жизнь немецкого населения, поддерживать Ульбрихта и Пика-младшего. (А через 8 лет изумлён был Жуков необъяснимым восстанием берлинских рабочих.)

Эйзенхауэр, Жуков и командующий британскими ВВС А. Теддер (слева направо). Июнь 1945

Гордость была только – в июне съездить принять парад Победы на Красной площади, на белом коне. (Сталин, видно, не уверен был, что сам усидит ли на лошади. А – завидовал: желваки заходили по лицу.)

Летом потекла Потсдамская конференция (в Берлине, полностью разбитом нашей артиллерией и авиацией, места для конференции не нашлось). Были заботы, как заставить союзников вернуть советским органам наших советских граждан, попавших во время войны в Европу и необъяснимо не желающих возвращаться на родину. Приходилось жёстко требовать от союзников, чтобы на встречу с этими людьми допускали наших профессионалов сыска.

Но уже никогда не возвращался к Жукову прежний его орлиный полёт – разгадок противника и постройки замыслов.

Пора была бросать почётный и скучный пост в Берлине, возвращаться и укреплять Советскую (теперь уже не Красную) армию для возможных будущих конфликтов. После войны вряд ли Сталин захочет сохранять за собой пост наркома (теперь – министра) обороны. А значит – отдаст Жукову. Да и оставаясь бы его первым заместителем – всё равно в руки Жукова попадало всё военное дело.

Жуков и Сталин

Но когда в 1946 Жуков вернулся из Берлина, он был поражён неожиданным назначением заместителем министра обороны вовсе не себя – а штатского Булганина. И, как объяснил Сталин (с видом беспомощности): Булганин уже так построил штаты министерства обороны, что в них нет места второму заместителю.

Жукова – как скинули с лошади на скаку.

И – что Сталину возразишь? Может, это, и правда, придумал не он, а двуличный Булганин? (Такой же хитро-проворный был всегда и Хрущёв, по виду очень простодушный.)

А начальником Генштаба – уже был Василевский. Жукову предложили быть Главнокомандующим сухопутными войсками. Не только без авиации и флота, не только без стратегической работы – но ещё и в прямом подчинении лишь Булганину, без права обращения к Сталину.

Как когда-то в Тамбовской губернии, когда вышибли из седла.

А исполнилось тогда Георгию Константиновичу как раз ровно – 50 лет. Самый расцвет сил и способностей.

Но обречённость его теперь бездействия – оказалась куда затопистей, чем он ожидал. Всей беды своей он ещё не предвидел.

Ещё в конце 1945 на одном кремлёвском совещании Сталин упрекнул Жукова, что он приписывает все победы себе. И пробыть Главнокомандующим сухопутными войсками досталось ему всего месяц: на Главном Военном Совете вдруг стали зачитывать показания бывшего адъютанта Жукова (оказывается, арестованного!) и главного маршала авиации Новикова (оказывается, тоже недавно арестованного!) – и ещё других арестованных офицеров, – что Жуков будто бы готовил военный заговор. Но Рыбалко, Рокоссовский, Василевский дружно стали Жукова защищать. И убедили Сталина, и Сталин спас его от бериевской расправы – и всего лишь послали маршала на Одесский военный округ.

За все свои мировые победы трижды Герой Советского Союза – единственный такой в стране! – был сброшен в командующего военным округом!

Крутое падение, болезненное, – однако всё ж не тюрьма.

Но и это ещё был не край беды. Не прошло двух лет, как арестовали генерала Телегина, члена военного совета при Жукове в конце войны (и как много позже узналось, ему выбили все зубы, он терял рассудок, да и Новикова пытали так же), – вот тогда Жуков понял, что идёт Берия – на него. И тогда-то был у него первый инфаркт.

А Берия с Абакумовым вдруг нагрянули на подмосковную дачу Жукова (подаренную Сталиным за спасение Москвы, вот где он сейчас писал мемуары) – якобы проверять хранение документации, нашли старые оперативные карты, которые полагалось сдавать! И состряпали строгий выговор.

Лаврентий Берия

Сослали на Уральский военный округ, уже и не приграничный. Как Тухачевского в 1937 в Средневолжский округ. Того арестовали сразу в поезде. Так – Жуков ждал себе теперь. И держал наготове чемоданчик – с бельём, с вещицами.

Славы – как не бывало. Власти – как не бывало. И отброшен – в мучительное бездействие, при сохранённых силах, таланте, накопленных стратегических знаниях.

Иногда думал: да неужели – это замысел самого Сталина? (Не простил того белого коня на параде Победы?..) Да нет, это Берия оклеветал.

А Сталин – не забыл своего верного полководца и героя, нет. В 1952 допустил его на съезд партии, и кандидатом в ЦК. И перевёл опять в Москву, готовил ему какую-то важную должность в новой сложной обстановке.

Но – внезапно скончался…

По материалам рассказа А. И. Солженицына «На краях». Читайте далее – статью Жуков и Хрущёв.