Причины и подготовка советско-польской войны

К весне 1920 большевики уже считали себя победителями в гражданской войне. Все главные противники были разгромлены. Оставалась лишь горстка петлюровцев у Каменец-Подольска, несколько тысяч каппелевцев и семеновцев под Читой да армия Врангеля, осаждённая в Крыму. Они уже не принимались в серьезный расчет.

В таких условиях коммунистические вожди обратили главное внимание на польский фронт. Он образовался на западе Украины и Белоруссии ещё в 1919 году, но долгое время сохранял пассивность, с редкими перестрелками. После разгрома Деникина большевики приступили к насаждению своей власти на Украине. Как это происходило, рассказывает в своих мемуарах советский генерал Григоренко. В село приезжал отряд, брал наугад 7 заложников и давал 24 часа для сдачи оружия. Через сутки шли с обыском. Найдя где-нибудь обрез (возможно, подброшенный), заложников расстреливали, отбирали новую семерку и давали еще 24 часа. Григоренко пишет, что чекист, руководивший у них операцией, ни в одном селе не расстреливал меньше трех партий. Навалилась и продразверстка. Собирая её, даже 1919-й год, когда Украина была под белыми, посчитали в качестве «недоимки».

И Украина опять заполыхала восстаниями. Против красных выступили атаманы. В Тульчине – Лыхо, в Звенигороде – Грызло, под Житомиром – Мордалевич, у Казатина – Маруся Соколовская, возле Винницы – Волынец, возле Умани – Гулый… Ну а на Екатеринославщине – Махно. Пленные галицийские стрелки содержались в лагерях под Винницей. В середине апреля они взбунтовались. Подавить их оказалось посложнее, чем крестьян, – все же это были опытные, ранее обученные австрийцами солдаты. Восстание галицийцев активизировало местные бунты.

В тыл на подавление были уведены части 14-й красной армии, резервы. Момент для Польши сложился очень благоприятный. 21 апреля она заключила договор с Петлюрой, признавшим границу Речи Посполитой 1772 года, до трёх её разделов. За Польшей оставалась Волынь, которую петлюровцы ранее у неё оспаривали. Петлюра отказался и от прежнего союза с Галицией, признав ее польской территорией. В совместной борьбе против Советов украинские войска должны были действовать по указаниям польского командования, которое обязалось снабжать их оружием. К союзу примкнул и атаман Тютюнник, признавший главенство Петлюры. А Петрушевич, президент поглощенной Пилсудским Западно-Украинской Народной республики, заявил из эмиграции, что галицийцы не должны вмешиваться в драку поляков с большевиками.

 

Польское наступление весной 1920

25 апреля 1920 года польско-украинские войска перешли в наступление, имея около 200 тысяч штыков и сабель. На Украину глава Польши Пилсудский двинул около 60 тыс. На других участках активных действий не велось. В Белоруссии фронт остался по Березине – идти на «русские» земли в планы поляков не входило. Поляки воевали по классической стратегии, не допускающей одновременного наступления «во все стороны», как приходилось делать белым генералам.

Красный фронт был взломан. На ударных направлениях наступали познанские стрелки – поляки, прежде служившие в немецкой армии. Другими отборными войсками были «галлерчики» – дивизии, сформированные во Франции из пленных. На вспомогательных направлениях оперировали петлюровцы. Противостояли им 12-я и 14-я армии красных (65 тыс.). Подвергшись удару, с разрушенным восстаниями тылом, они в панике побежали. За 10 дней поляки продвинулись на 200 км и более. 6 мая 1920, нанеся тяжелое поражение 7-й советской дивизии, они заняли Киев и захватили небольшой плацдарм на левом берегу Днепра, у Дарницы, остановившись после этого. На южном фланге конница Тютюнника заняла города Балту и Вознесенск, угрожая Одессе и Николаеву. А галицийские повстанцы, которые соединились с поляками, просто поменяли один плен на другой. Сторонники независимой Западной Украины были Пилсудскому не нужны – их разоружили и вывезли в лагеря.

Линия наибольшего продвижения польских войск на восток. Июнь 1920

Автор изображения

 

Любопытна история с «нотой Керзона» 12 июля 1920. В советской литературе писали, что империалисты этим актом дипломатического вмешательства пытались спасти Польшу от разгрома. Умалчивалось, что «нот Керзона» было несколько. Переменив политику робкой поддержки белых на полное «миротворчество», Британия обращалась с предложениями прекратить русскую гражданскую войну 1 апреля, 11 апреля и 17 апреля 1920. Красные, находясь на гребне побед, отвечали общими миролюбивыми фразами и форсировали военные операции, надеясь вот-вот покончить с последними очагами белого сопротивления. А следующей была не любимая советскими историками нота от 12 июля, а от 4 мая, когда поляки подходили к Киеву.

Обещая посредничество Англии английский министр иностранных дел Керзон предлагал следующие условия мира: граница России и Польши устанавливается по так называемой «линии Керзона» (почти совпадавшей с установленной позже польско-советской границей 1945); Советская Россия прекращает наступление на Кавказе; Грузия и Армения остаются суверенными государствами; Советы прекращают войну против Врангеля. Вопрос о Крыме решается путем переговоров с Врангелем, вплоть до почетной сдачи Крыма, свободного выезда всех желающих за границу и не преследования остающихся.

Большевики немедленно ответили согласием: Польша громила их в пух и прах! А насчет переговоров с Врангелем ленинский наркоминдел Чичерин предложил хитрый ход – поставить условием переговоров участие в них английского офицера. На такое, считал он, ярый русский патриот Врангель никогда не согласится (хотя Врангель в любом случае вести переговоры с большевиками не стал бы). Чичерин писал Ленину:

 

«Пойти на амнистию Врангелю и на приостановление дальнейшего продвижения на Кавказе, где мы все ценное уже захватили, можно не медлить ни минуты. Предложение вести переговоры с Врангелем при участии английского офицера покоробит всякого истинного белогвардейца».

 

В тот же день Орджоникидзе было приказано воздержаться от наступления на Грузию. И с Арменией накладка получилась. Как раз в мае там какие-то «трудящиеся» тоже подняли восстание. А Красная армия почему-то в этот раз на помощь не пришла (как уже сделала в Азербайджане). Восстание быстро подавили. Похоже, наступление отменили, а дать отбой «трудящимся» не успели.

Польше и Петлюре британское вмешательство сослужило плохую службу. Вслед за прекращением наступления на Кавказ, вслед за приостановкой большевицкого натиска на Врангеля должны были начаться переговоры о мире при посредничестве англичан. Но поляки могли предотвратить надвигающуюся угрозу, только продолжая наступление.

Тем временем коммунисты, гордившиеся своим космополитизмом, превратились вдруг в ярых патриотов. Поднимали на щит понятия, еще вчера оплевываемые – Россия, русский народ, патриотизм. Под этим флагом обрабатывались видные военачальники, например Брусилов. Давать войска 70-летнему генералу, пронырливому карьеристу, державшему «нейтралитет» во время гражданской войны, никто не собирался. Требовалось его имя. Ему придумали почетную должность инспектора кавалерии РККА. Ну какой кавалерией он смог бы из Москвы командовать? Старику дали этот никчемный пост и предложили воззвать к офицерам: забыть внутренние распри и защитить «матушку Россию». (В малоизвестной части мемуаров Брусилов признавался, что, подписывая воззвание, имел тайную цель – притоком патриотов переродить «красную» армию в «русскую», которая потом спасет страну и от большевиков). Вместе с Брусиловым воззвание подписали и другие известные генералы – Поливанов, Зайончковский, Клембовский и др.

И тысячи офицеров действительно пошли на призывные пункты. Привлекали и белогвардейцев‑пленных, предлагая им бороться все за ту же Великую и Неделимую. Многим пленным война с Польшей спасла жизнь. Точнее – отсрочила время расправы. Воззвания к другому контингенту, рабочим и крестьянам, выпускал Троцкий, провозглашая «Вор в доме!».

Передышка позволила разгромленным красным частям прийти в себя. Они неизмеримо возросли. На польский фронт перебрасывались самые боеспособные соединения. С Северного Кавказа шла 1-я Конармия, пополненная мобилизованными казаками, с Перекопа снималась 8-я кавдивизия… Времени оказалось достаточно. Ударный, Западный фронт Тухачевского теперь насчитывал пять армий. Созданный в январе 1920 Юго-Западный (под командованием Егорова, с членом Реввоенсовета и главным политическим руководителем Сталиным) в начале войны имел против поляков три общевойсковых армии (12-ю, 13-ю и 14-ю) и одну конную (знаменитую 1-ю Конную). А для борьбы с Махно и прочими повстанцами существовали фронтовые войска ВОХР численностью свыше 50 тысяч человек, с самолетами и бронеотрядами. Поляк Дзержинский был введен в состав РВС Юго-Западного фронта, чтобы в нужный момент оказаться в новом, красном польском правительстве.

Современники вспоминают, что Дзержинский в эти дни был очень нервным, взвинченным и болезненно реагировал на вопросы о его здоровье: «Скажите, кто вам наврал о состоянии моего здоровья и перегрузке работой?» Ему всюду мерещились недоброжелатели, пытающиеся спровадить его на лечение накануне дележки польской власти. Заняв пост начальника тыла фронта, он издал приказ вести борьбу с «бандами» на уничтожение.

 

Контрнаступление Красной армии

27 мая 1920 Западный и Юго-Западный красный фронты перешли в наступление. Войска Тухачевского поначалу завязли в лобовых боях. Зато на Юго-Западном 1-я Конармия мощно ударила в стык между киевской группировкой поляков и польско-петлюровской группировкой, действующей против Одессы. С юга ее поддерживала группа Якира. За три дня буденновцы потеснили противника на 100 км. Затем остановились, подтягивая резервы, а 5 июня внезапно прорвали фронт.

Поляки пытались остановить Конармию, собрав у села Зарудницы свои резервы. Но она просто обошла их. Буденный нанес двойной удар – на Житомир и Бердичев. 7.06 его 4-я кавдивизия ворвалась в Житомир и разгромила там польский штаб фронта, нарушив управление войсками. А 11-я кавдивизия, взяв Бердичев, взорвала там около миллиона снарядов. Город при этом оказался практически стерт с лица земли, но польская артиллерия осталась без боеприпасов. Одновременно 12-я красная армия атаковала киевскую группировку на Дарницком плацдарме и, переправившись через Днепр севернее, перерезала железную дорогу, Киев – Коростень, отрезая путь к отступлению. Поляки оставили столицу Украины и начали поспешный отход на запад.

Быстрым отступлением от Киева полякам удалось избежать намечавшегося окружения. Но территорию они оставили значительную. Новая линия их обороны восстановилась по рекам – Южному Бугу, Случи и Горыни.

27 июня Конармия Буденного форсировала Случь, заняла г. Новоград-Волынский и двинулась на Ровно. Южнее пошла на прорыв 14-я советская армия Уборевича. Жестокие бои разгорелись у села Мессиоровки. С обеих сторон полегло по нескольку полков. Генерал Ромер, командующий 6-й польской армией, усиливал оборону за счет неатакованных участков. Уборевич, воспользовавшись маневренностью своей конницы, быстро перенес главный удар как раз на эти, прежде неатакованные направления.

Ромер в это время готовил контрудар против армии Буденного, подходившей к Шепетовке, намереваясь атаковать ее с фланга. Прорыв 14-й армии спутал все его планы. По тылам поляков пошла гулять 8-я кавдивизия Примакова. Ромер мог бросить ей наперерез украинскую конницу Тютюнника, однако не рискнул этого сделать. Посчитав, что Примаков ринется на Каменец-Подольский, «столицу» Петлюры, польский командующий выставил заслоном со стороны прорыва один-единственный петлюровский полк. И жестоко ошибся. Красная кавалерия пошла на Проскуров (Хмельницкий), и 4.07 разгромила располагавшийся там штаб Ромера. А затем ударила на Староконстантинов и проутюжила тылы готовящейся к наступлению группировки. Удар против Буденного был сорван.

1-я Конармия с приданными ей двумя стрелковыми дивизиями Якира и бригадой Котовского, пошла вперед. Ровно несколько раз переходил из рук в руки и пал 10.07. Фронт поляков опять оказался разрушенным. Оставив Подолию, они откатывались к реке Збруч, где на прежней российско-австрийской границе с мировой войны осталась линия укреплений.

Чем кончится панская затея. Советский пропагандистский плакат эпохи войны с Польшей 1920. Большевики лживо утверждали, что польское населения жаждет установления коммунизма в своей стране

 

Пользуясь тем, что много польских сил оттянулось на Украину, 4.07 перешел в наступление главный советский, Западный фронт Тухачевского. Пять его армий сломили оборону противника и стали быстро продвигаться вглубь Белоруссии и Литвы. Польский фронт здесь продержался дольше, чем на Украине, но и крушение его стало намного катастрофичнее. Войска охватила паника. Отступление превратилось в повальное бегство. Население Украины было настроено антибольшевицки, и поддерживало поляков. Но в Белоруссии в 1919 г. красные пробыли недолго и не успели сильно нагадить. Поляки же находились здесь год и вели себя не лучшим образом. Их оккупационный режим не был суровым, однако большинство чиновников и офицеров страдали крайним национальным гонором, унижая неполяков национально. Шла полонизация. Притеснялось православие. И едва поляки побежали, население стало отыгрываться – портили паровозы, стреляли из леса по обозам и колоннам. 11.07 поляки бросили Минск, 14.07 – Вильно. С их отступающими войсками двинулись множество беженцев. По дорогам катились лавины частей и обозов. Солдаты занимались грабежами.

Опасаясь засад, польские войска поджигали леса, и части, следующие за ними, оказывались в зоне пожара. Разрушительство приобрело патологический характер. Взрывали мосты, когда следом еще двигались отступающие массы. Портили железнодорожные пути под носом у своих же поездов. О сопротивлении уже не было речи. Бежали при одном появлении красных или слухов о красных. Тухачевскому оставалось только преследовать эту ошалевшую массу.

Вот в таких условиях 12 июля 1920 большевикам была направлена очередная «нота Керзона». Британия требовала от Советской России воздержаться от наступления на Польшу, обещая в противном случае усилить военную помощь ей. Условия мира предлагались почти те же, что в предыдущей ноте от 4 мая 1920, – сохранение status quo на Кавказе, граница с Польшей по «линии Керзона», отвод белогвардейцев Врангеля из Таврии в Крым ценой прекращения красных атак и последующие переговоры. Условия почти те же, да обстановка мая была противоположной. И реакция Ленина теперь тоже стала противоположной – он уже не стоял за немедленный положительный ответ Керзону. Вождь писал:

 

«Я просил Сталина 1) ускорить распоряжение о бешеном усилении наступления. У нас хотят вырвать из рук посредством жульнических обещаний победу...»

 

Кто же был виновником последующей катастрофы – Сталин, Егоров, Тухачевский или Буденный? Они – лишь исполнители того или иного ранга. А мудрое ленинское «бешеное усиление наступления» – без оглядки, теряя тылы и фланги, в итоге привело к поражению.

На Украине красных еще раз смогли остановить. На старых позициях по реке Збруч упорные бои шли две недели. Однако армии Западного фронта уже угрожали Варшаве. И Пилсудский решил ради Варшавы пожертвовать Галицией и Львовом, сняв отсюда войска для прикрытия столицы.

План красного командования предусматривал сходящееся к Варшаве наступление обоих фронтов, Западного и Юго-Западного, в котором 12-я и 1-я Конная армии нацеливались на Ковель – Брест, выходя на фланг войск Тухачевского, а 14-я армия действовала на Львов – Тарнов, поддерживая их с юга. Но успех Тухачевского выглядел уже неоспоримым. Движение двух армий на Брест для удара с юга по отступающей группировке поляков казалось лишним. Командующий Юго-Западного фронта Егоров искал собственных громких успехов, вспомогательные задачи Юго-Западного фронта он считал больше не нужными. 22 июля 1920 он изменил план наступления. Не на северо-запад, а на запад – на Люблин, Ярослав, Николаев-Днестровский. Главком Каменев план утвердил с поправками, но не урезающими проекты Егорова, а усугубляющими их и предусматривающими дальнейшее отклонение к югу от Тухачевского. Он требовал разгромить в районе Львова 6-ю польскую армию, а петлюровцев оттеснить в Румынию.

24 июля польский фронт по Збручу был прорван, 1-я Конармия от Ровно повернула на юго-запад, к Бродам. Буденного и его конармейцев манил богатый Львов, обещавший несчетную добычу. 12-я советская армия пошла на Ковель, но не взяла его. Оставив у Ковеля заслон, она тоже повернула южнее, на Владимир-Волынский. 14-я армия вторглась в Галицию. Здесь, по многочисленным рекам – Гнезне, Серету, Стрыпе, Свиржу были понастроены укрепленные полосы мировой войны, и поляки, потеряв один рубеж, занимали следующий. Но потом красные приноровились: немедленно бросали в прорыв кавалерию, которая выходили к очередной линии обороны раньше отступающих поляков. Фронт рухнул и тут. Лишь на самом южном участке атаман Тютюнник сдерживал 41-ю красную дивизию. Но война казалась уже выигранной. Впереди маячил триумф.

Линия наибольшего продвижения красных армий на запад. Август 1920

Автор изображения

 

 

Планы коммунистического броска в Европу

2 августа 1920 в Белостоке было создано новое «правительство» Польши в составе Мархлевского, Дзержинского, Прухняка, Кона и Уншлихта. Другое «правительство» во главе с Затонским появилось в Галиции. Оба они объявили себя высшей исполнительной властью в «своих» государствах а временно – и законодательной. Польша и Галиция провозглашались советскими республиками.

Галичане поначалу встретили красных хорошо. Поляков уничтоживших их самостоятельность, они ненавидели. Потом стали разбираться, что новые оккупанты ещё хуже. В Австро-Венгрии Галиция считалась отсталой провинцией. Народ тут был простой, очень религиозный и патриархальный. И здешние крестьяне никак не могли понять – зачем они должны брать чужую собственность и ненавидеть священников? Но пошли грабежи красными «буржуев» и осквернение храмов...

«Бей большевика!». Польский пропагандистский плакат эпохи войны с Советской Россией 1920

 

Перед большевиками раскинулась вся Европа! На запад катилось новое нашествие варваров. Представить их облик поможет «Конармия» Бабеля, где вы увидите изображение сборища убийц, грабителей и насильников. В прославленной группе Якира 45-я дивизия формировалась на базе махновских частей, а 47-я – на базе отрядов другого грабительского атамана – Григорьева. А Котовский сам был из уголовников. В 8-й кавдивизии Примакова личный повар комдива Исмаил был по совместительству его личным палачом и по мановению руки хозяина сек головы неугодным... Лавина, подобная ордам Батыя, рвалась в Европу. Перед большевиками снова замаячили перспективы «мировой революции». Дзержинский думал о формировании польских частей Красной армии. За Польшей лежала Германия – разоруженная, возмущенная условиями капитуляции, сотрясаемая то путчами, то забастовками. За Галицией – такая же Венгрия. Красные не скрывали своих замыслов. Тухачевский объявлял в приказе:

 

«На штыках мы принесем трудящемуся человечеству счастье и мир! Вперед на Запад! На Варшаву! На Берлин!»

 

Британия спешно направила на Балтику военную эскадру. Полякам усиливалась помощь, в Варшаву выехала англо-французская миссия ген. Вейгана и ген. Редклиффа. Черчилль обратился к германским генералам Гофману и Людендорфу, выясняя возможность создания второй линии обороны против большевизма – немецкой. Даже известный сторонник переговоров с красными, британский премьер Ллойд-Джордж, заявил в палате общин, что его правительство возобновит снабжение белых. В Англии и Франции начали создаваться отряды добровольцев из поляков. Госдепартамент США 10 августа 1920 выступил с «нотой Кольби», указывая, что американское правительство «враждебно к любым переговорам с советским режимом». А Латвия, формальная союзница Польши, наоборот, поспешила 11 августа заключить с Совдепией сепаратный мир. Перескочила в «нейтралы». Как прежде немцев предала, так теперь поляков и Антанту. Большевики могли теперь снять с этого фланга войска на главное направление.

В самой Польше красное нашествие объединило все слои населения. Пилсудский использовал уже упоминавшееся воззвание Брусилова к бывшим офицерам – как доказательство неизменности «имперской» политики России. Другим пунктом агитации стало создание советского «правительства» в Белостоке – сформированного в основном из польских евреев. Учредительный Сейм ускорил аграрную реформу, выбив у большевиков орудие агитации среди крестьянства – теперь оно шло сражаться за собственную землю. Поднять народ помогала и католическая церковь. А красные на оккупированной территории творили погромы, оскверняли костелы. Социалисты создали для борьбы с большевиками «красный легион», а аристократия – «черный легион», даже с женской ротой, куда пошли представительницы польской знати.

Окончательно решив пожертвовать Львовом ради Варшавы, Пилсудский снял оттуда много войск и начал создавать сильную группировку в районе Демблина (Ивангорода) – южнее Варшавы, на фланге армий Тухачевского.

10 августа Западный фронт Тухачевского получил директиву на штурм польской столицы. Призрак «мировой революции» опьянил красных. Наступление катилось, как в хмельном угаре. Далеко отстали вторые эшелоны, тылы, резервы, застрявшие из-за взорванных мостов и дорожных пробок. К началу штурма у Тухачевского оставалось всего 50 тыс. человек. Однако этим пренебрегли. Около 30 тыс. выделялось для обхода Варшавы с севера, 11 тыс. наступали на нее в лоб, около 8 тыс. – обходили с юга.

Но 11 августа главком Каменев почуял неладное. И решил временно отказаться от взятия Львова, 12-ю армию Юго-Западного фронта, уже пошедшую от Владимира-Волынского в обход Львова, он приказал повернуть на запад – на Люблин, прикрыть фланг Западного фронта, 1-ю Конармию нацелил в том же направлении – на Замостье. Но куда там! Никто не хотел маршировать черт знает куда только, чтобы оберегать чужие успехи? Ведь здесь один за другим сдавались города! В угаре побед терялась связь между армиями, выбиравшими себе цели побогаче и посолиднее.

13 августа Егоров ответил Каменеву, что изменение основной задачи армий он считает уже невозможным. В тот же день Конармия Буденного начала атаки Львова. И в тот же день на трупе польского майора был обнаружен приказ, где указывалось, что 16 августа 1920 начнется контрнаступление от Демблина. Красное командование за три дня узнало о готовящемся ударе! Полетели повторные директивы войскам Юго-Западного фронта срочно прикрыть фланг Западного. 14 августа 12-я армия, углубившись на запад, внезапно наткнулась на свежие польские части (из «демблинской» группировки) и крепко получила от них. Армия попала в затруднительное положение и ответила в Ставку, что Западному фронту помочь не может – наоборот, сама просит помощи. 15 августа 1-я Конармия была передана в подчинение Тухачевскому. Он приказал Буденному идти на Замостье и Владимир-Волынский. Но какое там Замостье, когда перед 20-тысячной ордой будённовцев лежал огромный, богатый Львов? Который, правда, отчаянно сопротивлялся.

 

«Чудо на Висле»

16 августа Пилсудский начал с рубежа реки Вепш «чудо на Висле», бросив в бой свою ударную силу – около 50 тыс. чел. при 200 орудиях. Мозырская группа красных была раздавлена мгновенно... 17 августа командование 1-й Конной сообщило Тухачевскому, что не может прервать бои за Львов. В тот же день другая ударная группировка, Примакова, из 8-й кавалерийской и 60-й стрелковой дивизий, пошла гулять по Галиции. А Пилсудский уже вовсю громил 16-ю армию Западного фронта.

«Эй! Кто поляк – в штыки». Польский плакат

 

18 августа на подступы ко Львову вышла отставшая группа Якира из двух стрелковых дивизий и кавбригады Котовского, подключившись к штурму. Примаков обходил город с юга, создавая на местах «ревкомы» и устраивая «реквизиции». А Пилсудский продолжал разгром Тухачевского. 19 августа Западному фронту стало совсем худо. 1-я Конная получила второй, категорический приказ идти на Замостье. Но Буденный опять бросил войска на штурм Львова. Город держался из последних сил. Во Львов текли беженцы из окрестностей, разоряемых красными, и становились в число защитников. На позиции выступила добровольческая бригада из горожан. 10 пехотных и 3 кавалерийских полка отражали натиск красных (18 стрелковых и 26 кавалерийских полков). Весь день, с посадками лишь на заправку, провели в воздухе американские летчики-добровольцы. Войти в город красные так и не смогли. А группа Примакова, решив, что Львов возьмут и без неё, повернула в Карпаты – на Стрый и Дрогобыч.

20 августа Буденный всё же снял армию из-под Львова и двинулся на Замостье. Понеся большие потери, 1-я Конная потеряла и охоту лезть на львовские форты, и прежний приказ Тухачевского послужил хорошим предлогом отойти. Но армия уже заведомо не успевала на варшавский театр. К исходу дня 20 августа там почти все было кончено. Поляки теснили остатки разбитых красных к границе с Пруссией. Якир продолжал штурм Львова, однако натиск на город теперь ослабел. Якир искал помощи Примакова. Однако тот был уже в 80 км к югу и завязал бой за г. Стрый. Тут красных встретила единственная белогвардейская дивизия 3-й Добровольческой армии генерала Перемыкина, созданная из русских волонтеров в Польше. Во время побед поляки опасались усиливать русских добровольцев. И теперь эта малочисленная, слабо вооруженная дивизия была оттеснена в карпатские предгорья полнокровной 8-й кавдивизией красных. Но и большевики не продвинулись дальше. Здесь они узнали о событиях под Варшавой. На следующий день Примаков пошёл от Стрыя назад.

Якир все еще безуспешно искал его и еще два дня вёл штурм. Но безоглядность рывка на запад стала сказываться и здесь. Польские части, раскиданные при прорывах многочисленных рубежей обороны, не исчезли. Они приходили в себя в красных тылах, связывались друг с другом. И образовали новый фронт, стягивающийся к западу и отрезающий красных от России. Они заняли городишки Бобрку и Перемышляны в тылу у Якира, прижимая его к Львову. Ему пришлось немедленно отступать, чтобы не быть раздавленным с двух сторон. Примаков получил приказ идти на помощь Якиру, когда тот уже откатился на 40 км. Группировка Примакова сама еле выбралась из окружения. На неё насела конница Тютюнника.

1-я Конная, маршируя на Замостье, влезла в коридор между двух польских дивизий. Ее окружили в лесисто-болотистой местности, неудобной для кавалерии. Лишь ценой больших потерь Буденному удалось прорваться между двумя озерами и уйти к отступавшей 12-й армии. Остатки войск Тухачевского перешли границу Германии, где были разоружены и интернированы. При выходе из окружения они понесли больший урон, чем за время движения на запад.

Ударила по красным и Литва. Со своей подспудной целью – захватить Вильно раньше Польши и так решить территориальный спор. 16 сентября 1920 началось общее отступление красных из Галиции. Поляки ударили от Львова и на Галич. Конница Петлюры рушила тылы. Вокруг всей 14-й армии замыкалось кольцо. Пробиться на восток она сумела, но с огромными жертвами. Гоня большевиков, поляки пересекли старую границу, заняли Волынь и часть Подолии до Шепетовки включительно.

Спасению Европы от красного нашествия, немало способствовала и Русская армия Врангеля. Уже 5 августа 1920, в разгар побед, ЦК РКП(б) принял постановление: «Признать, что Кубано-врангелевский фронт должен идти впереди Западного фронта». С польских направлений на юг войска не перебрасывались, но и свежих соединений они там больше не получали. С июня-июля все подкрепления шли в Таврию, против горстки белогвардейцев Врангеля, оттянувшей на себя 14 стрелковых и 7 кавалерийских дивизий. Причем лучших, отборных дивизий. Что случилось бы, появись они на западе, остается лишь гадать...

Итоги советско-польской войны 1919-1921. Границы Польши в 1922

Автор изображения

 

Однако Польша, со своей стороны, не поддержала русское белое движение. Разгром красных армий давал ей возможность в одиночку заключить мир с Советами на выгодных условиях. 12.10.20, когда Врангель старался пробиться на запад, рассчитывая объединиться с поляками в одном фронте против большевиков, Пилсудский заключил с Совдепией перемирие. Советско-польскую войну окончательно завершил Рижский мир, который был подписан 18 марта 1921. По его условиям, большевики в дополнение к «линии Керзона», предлагавшейся им ранее, отдали Западную Белоруссию и Западную Украину, чтобы только сосредоточить усилия против Врангеля.