Эпоха процветания Киевской Руси и ее политического могущества была непродолжительна; ее политическое единство окончилось со смертью Ярослава Мудрого.
Желая избежать борьбы за власть между братьями, Ярослав перед смертью разделил свои обширные владения между своими пятью сыновьями. Киев и Киевскую область он завещал своему старшему сыну Изяславу, Черниговскую область – второму сыну, Святославу, Переяславскую – третьему, Всеволоду; Игорю дал область Владимира-Волынского, а Вячеславу – Смоленск. Разделив земли, он заповедал детям «не преступати предела братня, ни сгонити» и завещал детям жить в любви между собою, почитать и слушаться старшего брата, «в отца место», а старшему брату приказал помогать тому из младших, кого другие захотели бы обидеть.
Русь в XI веке
Несколько лет после смерти отца старшие Ярославичи – Изяслав, Святослав и Всеволод – жили в согласии между собою и образовали нечто вроде правительственного «триумвирата». Они совместно вели борьбу с внешними неприятелями Руси и иногда совместно предпринимали шаги по устройству внутреннего порядка в стране. Так, вскоре после смерти отца они собрались (вместе со своими главными «мужами» – советниками) и издали важное законодательное постановление об отмене кровной мести за убийство и о замене ее денежным штрафом в пользу князя («вира») и вознаграждением родственников убитого («головничество»)
Опасность со стороны степных кочевников, временно устраненная победой Ярослава над печенегами, снова надвинулась на русскую землю при Ярославичах. В середине XI в. в южнорусские степи явились племена торков и начали беспокоить русские границы, но в 1060 г. Ярославичи нанесли торкам жестокое поражение и обезопасили страну от их угрозы. Но немедленно вслед за торками явился новый степной враг Руси – более многочисленный, сильный и опасный – это были половцы (народ тюркского племени), с которым затем Руси пришлось в продолжение более 150 лет вести неустанную, тяжелую, изнурительную борьбу. В 1068 г. выступившие против половцев Ярославичи были наголову разбиты на реке Альте и бежали в Киев.
Тогда киевляне созвали вече и послали своих представителей к Изяславу с требованием спешно организовать новое войско и выступить против неприятеля: «Вот половцы рассыпались по земле; давай, князь, оружие и коней, будем еще биться с ними». «Изяслав же сего не послуша». Возмущенная слабостью своего князя толпа киевлян явилась на княжеский двор и вступила в пререкания с князем. Другая толпа двинулась к тюрьме, в которой был заключен пленный полоцкий князь Всеслав, и освободила его из заточения. Испуганный князь Изяслав бежал из города, а возбужденная толпа «разграбила двор княж» и провозгласила Всеслава киевским князем (сентябрь 1068 г.).
Однако скоро наступила «контрреволюция». Всеслав удержался в Киеве всего 7 месяцев, и когда Изяслав в следующем году двинулся против Киева с войсками Болеслава польского, Всеслав бежал из Киева, а киевляне опять должны были признать Изяслава своим князем.
Вскоре, однако, «воздвиже дьявол котору (раздор) в братии сей Ярославичах»: в 1073 г. Святослав (в союзе со Всеволодом) прогнал старшего брата и захватил великокняжеский киевский престол. Изяслав отправился на запад и обращался за помощью к владыкам западного мира – к германскому императору Генриху IV, а потом к папе Григорию VII. В 1076 г. Святослав умер, и Изяслав, снова с помощью поляков, возвратился в Киев. В 1077 г. он помирился со Всеволодом, но в следующем году «погиб в междоусобной битве с князьями-племянниками, и на киевский престол вступил третий Ярославич – Всеволод.
Его довольно продолжительное княжение (он умер в 1093 г.) было беспокойным и несчастливым. Следующее поколение князей – внуков Ярослава – продолжало свои «которы» (споры из-за владений) и междоусобия; порядок и правосудие внутри страны в последние годы правления больного и одряхлевшего Всеволода пришли в упадок, а между тем страшный внешний враг – половцы – непрерывными нашествиями опустошал южные области русской земли.
Летописец яркими красками описывает запустение пограничных областей и страдания населения в конце XI века: «...городы все опустеша, села опустеша; прейдем поля, идеже пасома беша стада конь, овцы и волове, все тоще (пусто) ныне видим, нивы поросше (заросли) зверям жилища быша». Мрачными красками рисует летописец положение русских пленников – мужчин, женщин и детей, – которых «поганые и безбожные» враги гнали в свои кочевья: «печальные, измученные, почерневшие от пыли, с лицами, побледневшими от голода, жажды и разных невзгод, шли они по незнакомым местам босые и едва прикрытые лохмотьями, причем ноги их были исколоты терновником. Со слезами говорили они друг другу: я из такого-то города, а другие – я из такого-то села. Так они со слезами расспрашивали один другого, вздыхали, и возводили очи на небо...» Большая часть русских пленников продавалась затем в рабство в разные страны, наполняя невольничьи рынки Южной Европы, Передней Азии и Северной Африки.
Историки насчитали, по летописи, с 1061 г. до нач. XIII в. 46 половецких вторжений, из которых наибольшее число приходится на княжества Переяславское и Киевское (конечно, летопись отмечала не все, а только наиболее крупные нападения). Княжество Переяславское «сжимается» под ударами половцев, ибо южная часть его (Посулье) пустеет и снова превращается в дикую степь. Успехи половцев в значительной степени объясняются обилием княжеских усобиц на Руси; мало того, что этими внутренними раздорами ослаблялась общая сила Русской земли, но во время усобиц одна из враждовавших сторон нередко приглашала на помощь половцев и в союзе с ними опустошала владения противной стороны.
