[В этой статье мы не касаемся веча новгородского и псковского.]

Летописец XII века говорит нам о том, что население старших областных городов Киевской Руси «изначала» сходилось на вече «яко на думу» и принимало решения, которым потом подчинялись младшие города (или «пригороды»). Следует отметить, что народное собрание, как орган первобытной демократии, в эпоху догосударственного или племенного быта было известно всем славянским (и германским) племенам. Но с образованием государств в Средней и Западной Европе решающую роль в политической жизни начинает играть феодальная аристократия, народные же собрания в феодально-аристократической Европе XI – XII вв. или прекращаются вовсе, или не играют никакой политической роли; тогда как в России в это время демократический элемент в государственном управлении играет очень важную, зачастую решающую, роль в жизни всех русских земель от Киева до Новгорода и от Волыни до Ростово-Суздальской земли. Только на западной окраине русского мира, в Галиции, были сильны не демократические, а аристократические элемент (боярство) начала.

Известия летописей о вечевой жизни на Руси многочисленны и разнообразны, хотя подробные описания вечевых собраний мы находим весьма редко. Очень часто и самое слово «вече» не упоминается летописцем, а говорится лишь, что «кияне», новгородцы, полочане, володимирцы и т. д. «сдумаша» то-то, или «послаша» к кому-либо, или «реша» (сказали) то-то... Конечно, во всех этих случаях, когда население города выступало самостоятельно и независимо от князя, мы должны предполагать предварительное совещание или совет, т. е. вече.

Новгородское вече. Художник К. В. Лебедев

В эпоху племенного быта, до образования и усиления великого княжества Киевского, отдельные племена, поляне, древляне и др., собираются, в случае надобности, на свои племенные собрания и совещаются со своими племенными князьками об общих делах. В X и в начале XI в. с усилением центральной власти в лице великого князя Киевского (Владимира Святого и Ярослава Мудрого) эти племенные сходки теряют свое политическое значение, а с середины XI века им на смену является активное и влиятельное вече старших областных городов.

Однако в исключительных случаях (особенно в отсутствие князя) городское население проявляет свою активность и самодеятельность и в ранний период Киевского государства. В 968 г. население Киева, которому угрожала опасность печенежского нападения, посылает послов к своему князю Святославу, занятому своей балканской авантюрой, с горькими упреками за то, что он в поисках чужих земель бросил свою землю без защиты, и с требованием немедленной помощи и защиты от врагов. В 997 г. мы видим вече в осажденном печенегами Белгороде. В 1015 – 1019 гг., после смерти Владимира Святого, новгородцы активно и самоотверженно помогали Ярославу победить его преступного брата Святополка. В 1024 г., когда Ярослав был в Новгороде, его брат Мстислав подступил с войском к Киеву, однако киевское население отказалось принять его «и не прияша его кияне; он же шед седе на столе (в) Чернигове».

После смерти Ярослава (в 1054 г.), когда Русская земля разделилась на несколько княжеств, вече главных волостных городов нередко выступает в качестве носителя верховной власти в государстве. Когда князь был достаточно сильным и популярным (вроде Владимира Мономаха), вече бездействовало и предоставляло князю ведение правительственных дел. Только в Новгороде и Пскове вече сделалось постоянно действующим органом государственного управления, в остальных областях оно обычно не вмешивалось в правительственную деятельность князя в нормальное время. Зато чрезвычайные случаи, как перемена на княжеском престоле или решение вопросов о войне и мире, вызывали властное вмешательство веча, и голос народного собрания в этих делах был решающим.

Власть веча, его состав и компетенция не определялись никакими юридическими нормами. Вече было открытым собранием, всенародной сходкой, и все свободные могли принимать в нем участие. Требовалось только, чтобы участвующие не состояли под отеческой властью (отцы на вече решали за детей) или в какой-либо частной зависимости. Фактически вече было собранием горожан главного города; жители малых городов или «пригородов» имели право присутствовать на вече, но редко имели к тому фактическую возможность. Решение вечевого собрания старшего города считалось обязательным для жителей пригородов и для всей волости.

В некоторых пригородах развивалась собственная вечевая жизнь и происходили свои вечевые собрания, которые иногда приходили в столкновение с вечем старшего города и отказывались подчиняться его решению. Были случаи, что пригороды приглашали к себе князей, изгнанных из старших городов.

Летопись очень редко дает нам полную картину вечевых собраний. Только под 1147 г. мы находим в летописи довольно подробное и красочное описание вечевого собрания в Киеве:

Князь Изяслав заключил с черниговскими князьями союз против своего дяди Юрия Владимировича Суздальского и просил киевское вече оказать ему военную помощь; киевляне советовали ему не воевать с дядей и не верить черниговским Ольговичам; они заявили: «Княже, ты на нас не гневайся, не можем мы поднять руки на Мономахово племя. А вот на Ольговичей, так мы готовы идти хоть и с детьми».

Тогда Изяслав собрал охотников и выступил в поход. На походе он узнал, что черниговские князья ему изменили и вступили в переговоры с его главным неприятелем Юрием. Тогда Изяслав поспешил послать двух гонцов – мужей-киевлян Добрынку и Радила – к своему брату Владимиру, оставленному им в Киеве, к митрополиту Климу и киевскому тысяцкому Лазарю. Посланные от имени Изяслава, сказали Владимиру: «Брате, поезжай к митрополиту и созови всех киевлян, чтобы эти мужи рассказали про обман черниговских князей».

Владимир поехал к митрополиту, и они созвали киевлян. И собрались киевляне «многое множество народа» перед храмом Св. Софии и здесь уселись на площади. Добрынка и Радила выступили вперед перед народом и сказали (обратившись к князю Владимиру): «Целовал тебя брат, а митрополиту кланялся, и Лазаря (тысяцкого) целовал и всех киевлян». Тогда киевляне сказали: «Говорите, с чем вас князь прислал?» Они ответили: «Так молвит князь: целовали ко мне крест черниговские князья... а ныне убить обманом хотели меня... Вы мне говорили, что не можете поднять руки на Мономахово племя, на Юрия, а против Ольговичей готовы идти и с детьми, так вот теперь, братья, исполните свое обещание, идите за мной к Чернигову на Ольговичей, собирайтесь от мала до велика, у кого есть конь, тот на коне, у кого нет, те в ладьях, потому что те не меня одного хотели убить, но и вас всех искоренить».

«Кияне же рекоша: "ради идем по тобе и с детьми, якоже хощеши"» (Лавр, и Ип. 1147 г.).