Новгородская Русь

§ 24. Город Новгород Великий и его страна

Новгород расположен по обоим берегам р. Волхова, при истоке Волхова из озера Ильменя. Среди болот и низменностей Новгород занял ближайшие к озеру возвышенные места по течению реки. На правом берегу Волхова находилась «Торговая сторона» города; на левом — «Софийская сторона». Торговая сторона получила свое название от «торга» — рыночной площади и торговых дворов и рядов; вся Торговая сторона делилась на две части, называвшиеся «концами». Софийская сторона называлась так потому, что в ее центре находился знаменитый храм св. Софии, построенный Ярославом Мудрым. На этой стороне было три «конца» города и, кроме того, среди них внутренняя крепость — «детинец» (иначе — «кремль»). Думают, что первоначально «концы» города были отдельными самостоятельными поселками, которые лишь впоследствии слились в один город с общим «торгом» и «детинцем» в середине. По отношению к старым отдельным «концам» новый общий город и был на самом деле назван «Новгородом». В течение всей новгородской истории «концы» Новгорода сохраняли внутреннюю самостоятельность и имели каждый свое самоуправление. Таким образом, «господин Великий Новгород» слагался из пяти «концов». Соответственно пяти «концам» города вся волость Новгорода разделялась на пять провинций, носивших название «пятин». Кругом Онежского озера (и до Белого моря) лежала Обонежская пятина; кругом Ладожского озера (и до Финского залива) лежала Водьская пятина. На юго-запад от Новгорода и Ильменя шла пятина Шелонская (по р. Шелони), а на юго-восток — пятина Деревская. Эти четыре пятины своими границами подходили к самому Новгороду. Пятая же, Бежецкая пятина лежала вдали от Новгорода на восток, на водоразделах между р. Мстою и притоками Волги. Эти пять пятин составляли территорию Новгородского государства. За ним, на северо-восток, по рекам Онеге, Северной Двине, Мезени, Печоре и по всему побережью Белого моря простирались зависимые от Новгорода «земли Новгородские»: Заволочье (по Северной Двине), Тре, или Терская земля (на севере Белого моря), Печора (на р. Печоре), Пермь (на р. Вычегде), Вятка (на р. Вятке) и др. Как в древнем Риме государственною землею была Италия, а земли вне ее были особыми «провинциями» (praedium populi romani), так и в Новгороде Великом государственною землею были «пятины», а «земли» вне их играли роль зависимых провинций, бывших предметом новгородской эксплуатации.

Новгородский Кремль (Детинец)

Таков был состав Новгородских владений в эпоху процветания Новгорода (XIII—XIV вв.). Хозяином этих владений был «Новгород Великий» — старший город со всем его свободным населением. Новгородцы называли все свои владения «землею Святой Софии», олицетворяя свое государство в своем главном храме, в общей народной святыне. Подчиненные Новгороду города они звали «пригородами» новгородскими. Все эти пригороды были в западной половине их государства (на запад от рек Волхова и Ловати). С запада и юго-запада грозили Новгороду чужеземные враги: шведы, немцы и литва; от них Новгород и заслонялся крепостями. Важнейшие из пригородов были: Псков (впоследствии отделившийся от Новгорода), Изборск, Старая Руса, Ладога; небольшие же укрепленные городки на запад и юг от Новгорода и Пскова считались десятками. На восток от Новгорода, напротив, совсем не было городов, ему подчиненных: там роль городов исполняли маленькие неукрепленные поселения, носившие названия «рядков» и расположенные главным образом по рекам (Боровичи на Мсте и др.). Таких рядков было много, но в каждом из них не было более 100—200 дворов. Если не считать городов Пскова и Старой Русы, то можно сказать, что и все новгородские пригороды были невелики: они были сильны своими укреплениями, но бедны населением и имели тоже по 200, много по 300 населенных дворов. По сравнению с ними Новгород и Псков можно назвать огромными городами, потому что в них было по 6—7 тыс. дворов, если не более. Вообще в древней Руси не было городов многолюднее Новгорода и Пскова. Стало быть, при слабой населенности страны эти города собирали в своих стенах очень значительную часть населения и на многолюдных вечах тем легче могли распоряжаться делами своих волостей.