Обязанные остановить особенное внимание на книге Монтескье, которая имела и до сих пор еще имеет значение не для одной Франции, но и для целой Европы, мы не можем пройти молчанием тех учено-политических вопросов, которые были подняты в описываемое время и касались собственно Франции, вызванные тем движением, которое в ней совершалось. В самом конце царствования Людовика XIV ученый Фрере был посажен в Бастилию за диссертацию о происхождении франков, оскорбившую ложный патриотизм тем, что основателями французского государства являлись немцы. Фрере, благодаря этой первой неудаче в занятиях французской историей, бросился в самую глубокую древность, как более безопасную, и своими исследованиями, методом, в них употребленным, оказал важные услуги исторической науке. Но ни эти исследования, ни смелая попытка Бофора, француза, эмигрировавшего в Голландию, указать на баснословность древней римской истории, – попытка, пролагавшая дорогу Нибуру, не могли в это время обратить на себя большего внимания. Вышло иначе, когда граф Буленвилье вопрос о происхождении французского государства и первоначальных, основных отношениях в нем свел с чисто ученой почвы на политическую в двух сочинениях своих: «История древнего правления во Франции» и «Письма о парламенте».

В то время, когда высший слой французского общества терял свое значение вследствие потери нравственных сил, чем приготовлялась перестановка сил, революционное движение, Буленвилье, почуяв беду, решился объявить неприкосновенность прав высшего сословия, решился во имя истории сделать вызов революционному движению, показать его незаконность, показать незаконность и прежних движений в ущерб дворянству, происходивших то в пользу королевской власти, то в пользу низшего сословия, ибо значение дворянства как сословия высшего, властвующего основывалось на праве завоевания галлов франками, от которых французское дворянство происходит. Буленвилье отвечал аббат Дюбо; этот, желая подорвать основное положение Буленвилье, впал в противоположную крайность: он старался доказать, что не было никогда завоевания галлов франками, что франкская, или французская, монархия мирным образом наследовала права Римской империи над галлами, а феодализм установился гораздо позднее путем насилия. Несмотря на то, что в этом споре история находилась в зависимом, служебном отношении, однако она не осталась без выгод: в сочинении Дюбо было указано, что франкское завоевание вовсе не уничтожило прежнего чисто римского строя.