Новый фазис истории человечества

Результаты похода Александра Македонского

Ранняя смерть Александра разрушила его план основать всемирное царство, в котором народы чтили бы государя как бога, жили бы под одними законами, пользовались бы одинаковыми правами; но великие завоевания македонско‑греческого войска на востоке создали новый период культуры. Историческая жизнь получила более широкий размер; торговые и другие сношения между народами приобрели небывалую живость и обширность; культура и наука проложили себе новые пути, создали новые явления; греческий язык, греческая цивилизация стали основатель новой образованности, сделались органами общечеловеческой цивилизации. Правда, эти результаты вполне развились только уже во времена Диадохов, наследников Александра, но начало их развитию было положено македонским завоевателем, который первый из всех царей получил в истории человечества имя великого.

Итоги деятельности Александра для материального развития цивилизации

Мы видели, что Александр считал средствами для основания всемирного государства и для введения в нем одной цивилизации развитие материальных интересов и распространение греческой культуры. В своей заботливости о материальных интересах, он пролагал новые торговые пути караванной и морской торговли, старался облегчить сношения между народами, возврати, людям массу золота и серебра, бездейственно лежавших в казнохранилищах Персеполя, Сузы и Экбатаны и пущенных теперь в оборот македонянами и греками, ввел правильные налоги, благоустроенную администрацию взамен натуральных повинностей и произвола сатрапов персидского времени; возводил громадные сооружения религиозного и житейского характера, устраивал великолепные праздники, оживлял этим искусство и промышленность. Для распространения греческой культуры он основывал в восточных областях новые города, в которых жили македоняне и греки вместе с туземцами; покровительствовал греческим художникам, техникам и ученым, привлекал их на свою службу, щедро вознаграждал деньгами и почестями, содействовал научным исследованиям, заботился о приложении их результатов к практической жизни, об её улучшении умственной и художественной деятельностью.

Мы видели, с какой энергией Александр исследовал устья Инда и Евфрата. как прекрасно понимал он важность открытая морского пути из Персидского залива к дельте Инда, как усердно старался пролагать пути на восток и на запад от Каспийского моря, как заботился о восстановлении старых каналов в Месопотамии; мы видели, что и в тяжелые дни, когда лихорадка пожирала его жизненные силы, он был занят планом открыть для торговли путь в неведомую Аравию; видели, как заботился пролагать караванные пути через горы и пустыни; видели, что он не жалел трудов, не боялся опасностей и потерь для того, чтобы обуздать хищные племена, мешавшие торговле, что почти все те города, которые основывал он на востоке от Каспийского моря, у Гиндукуша и на Инде, имели главным своим назначением служить центрами торговли, облегчать сношения стран дальнего востока с культурными государствами запада.

Правда, не все то, что создавал Александр, было хорошо и прочно. Расслабевшая греческая культура не имела в себе столько жизненных сил, чтоб обновить варварские племена, в страны которых была переносима; и в македонском войске было мало людей, способных стать распространителями благородных элементов цивилизации. Овладев богатствами Азии, предавшись наслаждениям, возгордившись победами, славой и могуществом, македоняне утратили патриархальную простоту нравов, бывшую не дальше, как за двадцать лет перед тем, предметом насмешек афинских ораторов, но не приобрели образованности, какая была бы нужна для исполнения великой задачи, предстоявшей им, для основания прочных государств. Эта задача была разрешена при Диадохах переселением греков в Азию. Но мысль о том уже была в творческой душе Александра, дело было начато им; его недолгая жизнь, прошедшая в непрерывных походах и битвах, конечно, была недостаточна для того, чтобы дать прочную будущность созданиям его быстрых завоеваний; но нельзя осуждать его за то, что основанное им не успело развиться при нем. При нем «элементы жизни народов были», по выражению одного из древних писателей, «смешаны как бы в чаше любви; народы вместе пили из этой чаши, забывая о старой вражде и о своем бессилии». В противоположность восточным городам, бывшим только многолюдными поселениями, центрами торговли и промышленности, города, основанные Александром, имели самостоятельное управление своими делами, политическую жизнь, правильную свободную организацию.

Александр Македонский

Влияние деятельности Александра Македонского на искусства и науки

Искусства и науки получили при Александре значительное развитие. Военное дело преобразовалось; употребление слонов, начавшееся после индийского похода, не составляло прогресса: оно придавало маневрам восточную неуклюжесть; но осады городов, при которых строились подвижные башни и метательные машины, наведение мостов через быстрые реки, измерение расстояний между городами, составление ландкарт, все это много содействовало развитию математики, механики, инженерного искусства, архитектуры; мы знаем, что Аристотель, благодаря щедрой поддержке своего воспитанника, имел средства вести ботанические и зоологические исследования в размере гораздо большем прежнего и подвинул их до очень значительной высоты; огромное количество новых материалов по всем отраслям человеческого знания, доставленное походами Александра дало Аристотелю и его ученикам возможность совершить великие эмпирические изыскания. География и этнография были чрезвычайно обогащены походами Александра и снаряженными им экспедиции для исследования неизвестных местностей.

Он сделал для развития искусства и науки все то, что может быть сделано царской щедростью. Не его была вина в том, что он не нашел достойного историка своих подвигов, не нашел и поэта, который воспел бы их, как воспел Гомер дела его предка, Ахиллеса, бывшего идеалом его; он усердно старался щедрыми дарами возбуждать художников, поэтов и историков к созданию бессмертных произведений, и жизнь его представляла богатый материал для таких созданий; но риторическое направление того времени не благоприятствовало оживлению ослабевшей творческой силы; льстивые исторические рассказы, лживые и неправдоподобные, скоро подверглись заслуженному презрению и не дошли до потомства, хотя в них и могло быть очень много фактов, знакомивших с историею и тогдашним состоянием азиатских народов; поэзия тоже не принесла золотых плодов, хотя и пользовалась милостями Александра; истинная поэзия живет у богов и дается избранникам их волею; человек не может низвести ее из олимпийской отчизны на землю никакими подарками. Только живопись и скульптура имели новый цветущий период, благодаря покровительству Александра; они сохраняли, как мы видели, прежнее техническое совершенство, но не имели творческой силы и идеальности прежнего времени (II, 785). Греческое искусство обогатилось азиатской роскошью, стало придавать стройной красоте фигур громадные размеры и облекать величественную серьезность своих изваяний великолепием восточных прикрас. Так был создан Колосс Родосский (II, 787); так в голове Динократа составился гигантский план иссечь из Афинской горы статую Александра, у которой на одной руке стоял бы город с 10000 жителей, а с другой руки падала бы в море большими каскадами горная река. Действительные подвиги Александра были так величественны, с такой силой переносили воображение в область чудесного, что искусство и поэзия в своем стремлении поравняться с действительностью легко могли получать утрированный характер.

Влияние эпохи Александра Македонского на религию

Заметим еще одно последствие походов Александра, проявившееся с полной силою в последующие времена. Слияние религиозных представлений, мифов и обрядов разных народов подорвало язычество; неверие и суеверие, рационализм и мистицизм, пренебрежение к обрядам и заботливое соблюдение их шли рядом, и совесть людей смущалась этими неразрешимыми противоречиями. У одних религия заменилась снисходительною моралью, учившей наслаждаться, или строгой нравственностью, предписывавшей не делать несправедливого; другие в своей ученой гордости совершенно не чувствовали надобности ни в какой религии; третьи предавались постам и самоистязаниям, или заглушали голос своей совести шумными оргиями. Люди стали видеть, что понятия о богах у всех народов существенно одинаковы при всем различии имен атрибутов и обрядов служения, что ход религиозного развития везде был в сущности одинаков; это колебало прежнюю веру в национальных богов, в их исключительное могущество, и порождало убеждение, что времена племенных и национальных божеств миновали, что человечеству нужна общая религия, обнимающая все народы. Огонь, согревавший сердца, угас, и люди искали нового света, который озарил бы мрак, охвативший и душу, и внешний мир.