По удалении Пирра, в Сицилии возобновились прежние бедствия. С востока ходили по ней мамертинцы, опустошая все на пути своих набегов, с запада возобновили нападения карфагеняне, мстили грекам, делали завоевания. В Сиракузах и в других греческих городах необузданнее прежнего буйствовали наемники. Так прошло несколько лет в страданиях от междоусобия партий, от нашествий карфагенян и от грабежа мамертинских разбойников; греческие города то подвергались смутам анархии, то подпадали под иго деспотов, опиравшихся на наемников. Наконец сиракузяне назначили начальником своих войск опытного полководца Гиерона; человек знатного происхождения, потомок Гелона (II, 287) – он производил выгодное впечатление своею прекрасною наружностью, был одарен замечательным умом и благородным характером.

Гиерон, бывший тогда в цвете лет, оправдал репутацию даровитого и храброго полководца, которую приобрел, начальствуя сиракузским отрядом в войске Пирра. Главнокомандующим назначили его не граждане, а воины; граждане только утвердили их выбор, потому что не могли противиться решению войска [274 г.]. Но скоро своею приветливостью, кротостью, справедливостью он приобрел любовь и доверие народа, так что власть его стала прочною. При содействии влиятельного гражданина Лептина, на дочери которого женился, он с успехом занялся приведением в порядок внешних и внутренних дел государства.

Он считал необходимым избавить государство от буйных наемников Агафокла. С этим намерением он предпринял поход против мамертинцев, и когда дело дошло до сражения, он расположил войско так, что наемники, поставленные отдельно от граждан, должны были подвергнуться первому нападению неприятеля. Он вполне достиг своей цели. Мамертинцы бросились на наемников и истребили почти всех их; а он с остальным войском отступил без потерь и вернулся в Сиракузы [271 г.].

В следующие годы Гиерон сформировал хорошее войско из сиракузских граждан и войско из наемников, покорных дисциплине и преданных ему. Кончив эти приготовления, он снова, пошел на мамертинцев [270–269 г.], которые, гордясь своими успехами, все дальше и дальше ходили грабить; нанес им, благодаря храбрости своего войска и своему искусству, решительное поражение близ Мил, и взял бы Мессану, если бы не вмешался в дело карфагенский военачальник Ганнибал, во время сражения при Милах крейсировавший у Липарских островов и убедивший мамертинцев пустить в цитадель Мессаны карфагенский отряд. Через несколько времени после этого Гиерон, которому сиракузяне в награду за победы дали сан царя, осадил Мессану и так сильно теснил ее, что мамертинцы увидели невозможность отбиться от него; они знали, что если он возьмет ее, то казнит их за разбои, – и стали искать защитников себе. Некоторые хотели отдаться под покровительство карфагенян, гарнизон которых в мессанской цитадели Ганнон усилил новым отрядом; но большинство рассудило, что лучше будет просить помощи у римлян, которые сильнее карфагенян и незадолго перед тем довершили завоевание Южной Италии взятием города Регия, находившегося в руках разбойников.