Война римлян с иллирийцами (229 г.)

Вскоре после того, как римляне овладели Сардинией и Корсикой, им представился удобный случай сделать завоевания на востоке. По восточному прибрежью Адриатического моря, покрытому горами, между которыми лежат котловины углублений и тянутся извилистые ущелья горных рек, жили иллирийцы, хищное племя; пользуясь раздробленностью и слабостью греческих государств, эти разбойники плавали на своих быстрых парусных судах, называвшихся либурнами, грабить острова и прибрежные города Адриатического и Ионийского морей. Македоняне втайне побуждали их действовать смелее; ободряло их и то, что они вообще встречали мало сопротивления; они стали грабить даже берега Пелопоннеса, овладели несколькими греческими городами, между прочим, Диррахием (Эпидамном) и Аполлониею, овладели даже островом Корсикою. Богатая добыча, с какою возвращались на родину отважные морские разбойники, возбуждала все больше и больше охоты к этому ремеслу во всем их племени. Они овладели Феникою, самым богатым из торговых городов Эпира, и после того все прибрежные места были в постоянной опасности от их разбоев; морская торговля упала; эпирцы и акарнанцы, убедившись в своем бессилии обороняться от иллирийских пиратов, купили себе безопасность заключением договоров с ними; они захватывали даже италийские суда. Жители италийского прибрежья умоляли римлян о защите, и римляне решили наконец обуздать эти разбои. Гай Корунканий и брат его Луций были отправлены послами в столицу иллирийцев Скодру (Скутари) к царице Тевте, которая по смерти мужа, Агрона, управляла государством от имени малолетнего сына, Пинна. Выслушав жалобы послов на разбои, царица не выказала желания запретить своим подданным выгодное ремесло; она резко отвечала, что в её земле нет закона, запрещающего морской разбой, и что она не имеет возможности остановить своих подданных, предпринимающих набеги без её ведома. Младший Корунканий сказал ей на это, что римляне имеют обычай наказывать злодеев и помогать обижаемым, и при помощи богов заставят иллирийцев улучшить свои законы. Раздраженная его гордыми словами, Тевта велела убить его на обратном пути и отказала выдать римлянам убийц. Но скоро пришлось ей смириться: весною [229 г.] явился у восточного берега римский флот с сильным отрядом войска, овладел Керкирою, принял в союз с Римом греческие города Аполлонию и Диррахий; при содействии прибрежного населения, озлобленного на разбойников, римляне сильно теснили иллирийцев, либурны которым не могли противиться римским военным кораблям. Тевта была вынуждена покориться тяжелым и унизительным условиям мира, поставленным консулами.

Иллирийцы должны были возвратить независимость всем покоренным ими греческим городам; их царство было ограничено первоначальными своими пределами; иллирийским кораблям, если на них есть вооруженные люди, было запрещено плавать на юг далее Лисса. Хитрый и отважный Деметрий Фаросский, служивший Тевте и перешедший на сторону римлян, был сделан владетелем некоторых городов на иллирийском берегу и нескольких прибрежных островов; через него римляне могли всегда иметь сведения о замыслах иллирийцев, а иллирийское царство было подчинено Риму и обязано платить ему дань.

Присоединение Керкиры, Аполлония и Диррахия к римскому государству

Таким образом, римляне прекратили морские разбои на Адриатическом море и с тем вместе приобрели себе владения, который могли служить базисами для покорения восточных стран: они приняли в свой союз остров Керкиру, греческие прибрежные города Аполлонию и Диррахий и несколько мелких атинтанских и партинских общин; они подчинили этих союзников контролю особых сановников, не находя свои новые приобретения достаточно обширными для того, чтобы образовать из них провинцию. Греческие города, поставленные ими в это подчиненное положение, много страдали от иллирийских разбоев и не находили защиты себе ни у неприязненного им, македонского царя, ни у греческих государств слабых и ссорившихся между собою; потому римляне показались им освободителями, спасителями, и они охотно отказались от своей шаткой независимости, нашедши в подчинении Риму безопасность. Даже в самой Греции хвалили римлян за то, что они приняли под свою защиту греческие колонии западного берега; коринфяне и афиняне спешили выразить свое сочувствие римлянам, допустили их к участию – коринфяне в истмийских играх, афиняне в элевсинских таинствах и тем, как будто, признали их принадлежащими к греческому миру.

Римляне на Адриатическом море

Между Римом и Грециею возникли дружеские отношения, имевшие своим основанием общую неприязнь к Македонии. Римляне усердно желали казаться охранителями порядка и безопасности на восточном море; они доказали это строгостью, с какою через несколько лет поступили относительно Деметрия Фаросского, возобновившего морской разбой и задумавшего искать покровительства македонян, чтоб отложиться от Рима. Консул Луций Эмилий Павел разрушил его столицу и выгнал его из владений, данных ему римлянами [219 г.]. Деметрий бежал к македонскому царю и, пылая желаньем отмстить римлянам, стал возбуждать Филиппа против них; его советы имели гибельное влияние на действия македонского царя. Далматы (или дельматы), составлявшие федерацию, центром которой был довольно большой город, Дельмий, получили по изгнании Деметрия, свободу, какою пользовались прежде. Но через несколько десятков лет римляне, в наказание за их разбои на сухом пути и на море, отняли у них независимость [155 г.]. Нравы далматов были суровы, как их горы, и очень долго они оставались полудиким народом: когда их соседи уже давно достигли высокой цивилизации, они все еще не употребляли монеты, не имели личной земельной собственности, и общины их производили через каждые 8 лет переделы своих земель между домохозяевами. – Чтобы навсегда искоренить разбои на Адриатическом море, римляне через несколько времени по окончании второй пунической войны основали в северо-восточном углу Италии крепость Аквилею («Водяной город»). Истрийцы хотели помешать этому, но были побеждены после двухлетней борьбы, и римляне разрушили их укрепления.