Близ египетского местечка Абукир (древний Каноп, а ныне – пригород Александрии) состоялось три битвы эпохи революционных и наполеоновских войн: знаменитое морское сражение 1-го и 2-го августа 1798 г. и два менее значительных сухопутных (франко-турецкое 1799 года и франко-английское 1801 года). В этой статье речь пойдёт о первом – о морском бое огромного значения между англичанами и французами, который прославил адмирала Нельсона.
Адмирал Горацио Нельсон. Портрет работы Л. Ф. Эбботта, 1799
Причины и подготовка сражения при Абукире 1798 г.
Французская эскадра, под командование вице-адмирала Брюе, проконвоировав до Александрии отплывшую в Египет армию Бонапарта, расположилась на якоре в Абукирской бухте (20 верст на северо-восток от Александрии). Выбор стоянки был ошибочен, так как необходимо было сохранить эскадру на всё время пребывания французского войска в Египте, иначе оно оказывалась отрезанным. Бонапарт дал правильную директиву Брюе – выбрать стоянку, обеспеченную от нападения, и предлагал для этого ввести флот во внутреннюю гавань Александрии, а если это окажется невозможным, то укрыться с флотом в Корфу (остров Керкира – тогда первоклассная крепость, принадлежавшая французам). Вход во внутреннюю гавань Александрии затруднялся глубокой осадкой линейных кораблей, но это препятствие можно было устранить, взорвав несколько подводных камней, что брались сделать французские инженеры; можно было облегчить корабли и разгрузкой на транспорты, на которых были перевезены войска.
Брюе отверг эти предложения, не пошел и в Корфу, а перешел в бухту Абукира, которая по совершенно открытому местоположению не могла дать флоту стоянки, обеспеченной от нападения. Такое решение вызывалось убеждением Брюе, что английский флот не появится у египетских берегов, так как он был перед Александрией за день до прихода туда французской экспедиции и, не найдя её, ушел. Поэтому Брюе не принял многих мер по охранению флота, которые были возможны и в Абукирской бухте, не держал в море дозорных судов и не высылал разведчиков для заблаговременного предупреждения о приближении англичан. Не сделал он этого и 1 августа 1798, когда значительная часть команды была отправлена на берег за пресной водой, а батарейные палубы были загромождены вытащенными из трюма бочками для наливки привезенной с берега воды.
Сама диспозиция эскадры была устроена необдуманно. В первой линии было расположено 13 линейных кораблей (один 120-пушечный, три 80-пушечных, девять 74-пушечных), но ни один из флангов не был настолько приближен к отмели 4-саженной глубины, чтобы противник не мог его обойти и чтобы он не мог проникнуть внутрь диспозиции. Проходы между отмелью и флангами не были защищены даже группами фрегатов, которые (4) составляли вторую линию против средней части первой. Мелкие суда (около тридцати) находились под самым берегом, у мыса Абукир. На островке Абукир была выстроена батарея, но по слабости поставленных на ней шести орудий и по дальности расстояния она не могла остановить прорыва кораблей противника между отмелью и северным флангом первой линии. Сама эта линия не была обеспечена от прорезывания вследствие слишком больших промежутков между кораблями; не были сделаны также приготовления к быстрому соединению кораблей между собою кабельтовами (канатами). Не был решен вопрос – принимать ли бой на якоре, или, в случае появления англичан, выходить в море.
Адмирал Франсуа-Поль Брюе
1 августа 1798 года ветер был довольно свежий с северо-запада, то есть он дул почти по направлению линии французских кораблей, что давало возможность противнику напасть на любую часть строя и обойти любой его фланг, и в то же время затрудняло для задних кораблей помощь своим, если бы противник атаковал первые корабли. Английская эскадра в составе четырнадцати линейных кораблей (тринадцать 74-пушечных и один 50-пушеный) и одного брига, под командованием контр-адмирала Нельсона, после двухмесячной бесплодной погони за французской экспедицией по всему Средиземному морю, подошла утром 1 августа на вид Александрии, но поначалу заметила в гавани только транспорты. Однако, вскоре (в час дня) англичане увидели и корабли, стоявшие за Абукирским мысом. Нельсон немедленно повернул от Александрии и около четырёх часов дня появился перед бухтой Абукира.
Целый ряд соображений говорил против немедленной атаки. Прежде всего, дело шло к вечеру, и надо было решаться на ночной бой, дающий больший простор случайностям, а значит, более выгодный слабому, то есть французам. Надо было в темноте идти в незнакомую бухту: Нельсон располагал только грубым наброском бухты, найденным на одном из взятых коммерческих кораблей. Английские корабли, стараясь выбраться на ветер, потеряли всякий строй. Два корабля были так далеко, что могли подойти только через два – три часа. Наконец, французы всё равно никуда не могли уйти, а если бы они и сделали попытку выйти в море, то бой в море являлся для англичан более выгодным, так как плохо обученным французским командам пришлось бы одновременно управляться и со стрельбой, и с парусами.
Несмотря на все эти затруднения, Нельсон всё же двинулся в бухту и, не теряя ни минуты, напал на французскую эскадру. Это можно объяснить тем, что он не хотел лишиться тех выгод, которые ему давала внезапность его появления, а в этой внезапности он мог быть уверен, потому что видел: в море не было французских разведочных и дозорных судов. Он, конечно, не знал, что в этот день французский флот наливался водой, что между кораблями не протянуты кабельтовы, что в этот момент на французском флагманском корабле заседает военный совет, спешно решающий в виду неприятеля вопрос, что делать. Нельсон не мог всего этого знать, но значение внезапности он понимал очень хорошо. Он знал, что её последствия скажутся, и что использовать их можно только немедленно. На следующий день мог перемениться ветер, тогда как теперь он был очень благоприятен для атаки неприятельского флота по частям.
Ход битвы при Абукире 1798
Нельсон уже заранее решил с командирами, что в случае, если неприятель будет застигнут на якоре, английский флот атакует его по частям. Оставалось только указать последовательный порядок этих частей, в зависимости от обстановки. Поэтому Нельсон дал только три сигнала: в 3 часа дня – «приготовиться к бою»; в 4 часа дня – «приготовить якоря к отдаче с кормы», и перед самым входом в бухту – «адмирал намерен атаковать неприятельский авангард и центр». Отдача якорей с кормы, при постановке на якорь с попутным ветром, имела огромный смысл, т. к. кораблям не приходилось разворачиваться под огнем неприятеля и подвергаться продольным выстрелам. Всё остальное Нельсон предоставил инициативе своих командиров, на что имел полное право, так как во время неоднократных с ними обсуждений различных комбинаций боя, прекрасно ознакомил их со своими намерениями.
На французской эскадре при появлении англичан начался страшный переполох. Был экстренно созван военный совет, который, наконец, решил, что бой следует принять на якоре. Сделано было распоряжение вернуть людей с берега, но до него было далеко (4 мили), и при волне шлюпкам трудно было выгребать. Надеяться на своевременное возвращение команд было трудно, а потому фрегатам было приказано снабдить людьми линейные корабли. Таким образом, французским кораблям приходилось сражаться со значительной частью чужой команды. Приказано было протянуть кабельтовы между кораблями, но сделать этого уже не успели. Брюе только теперь понял, какую он совершил ошибку, не уйдя в Корфу, и решил сделать попытку прорваться туда ночью, если англичане отложат атаку до следующего утра. Он надеялся, что Нельсон не решится на ночной бой в неизвестной бухте, и приказал кораблям поднять брам-реи, чтобы с наступлением темноты сняться с якоря. На французских кораблях спешно готовились к бою. Надо было очистить орудия, заставленные бочками, и так как ожидали, что придется сражаться только правым бортом, перевалили все бочки на левый борт.
Схема расположения и маневров кораблей во время битвы при Абукире 1-2 августа 1798. Автор изображения - Maxrossomachin
Английская эскадра между тем быстро подвигалась вперед и уже подходила к мели, окружающей остров Абукир. Брюе сделал попытку навести англичан на эту мель. С этой целью он послал навстречу к ним мелкое судно, бриг, который благодаря малому углублению, перешел через мель, и, не дойдя до англичан, бросился опять через мель назад, в надежде, что его будут преследовать. Но эта наивная хитрость, конечно, не удалась. Передовой корабль англичан всё время измерял глубину и таким образом огибал отмель, а все остальные корабли держались к востоку от передового. Корабль Нельсона шел шестым. Командир передового корабля Goliath, капитан первого ранга Фолей, по собственной инициативе решил попробовать, нельзя ли пройти между передовым французским кораблем и отмелью и направился под нос этого корабля – Guerrier; за Goliath последовали остальные английские корабли. Пройдя под носом Guerrier, Goliath дал ему губительный продольный залп и хотел стать около него, но немного опоздал отдать якорь и оказался против промежутка между французскими судами Conquerant и Spartiate. Но его место немедленно занял английский Zealous, тоже обошедший Guerrier и давший по нему продольный залп. Следующий английский корабль, Orion, обошел Zealous, прошел мимо французского фрегата Serieuse, уничтожил его одним залпом и стал против французского Peuple Souverain. За ним последовал английский Theseus и стал против французского Spartiate, еще не имевшего противника. Следующий английский корабль Audacious, заметив, что между французскими судами не протянуты кабельтовы, прошел в промежуток между двумя передними кораблями, дав по ним продольные залпы, и расположился так, чтобы бить их обоих.
Проход пяти английских кораблей внутрь диспозиции французов явился для тех полной неожиданностью. Пушки левых бортов их кораблей, совершенно заваленные при спешном приготовлении к бою на правый борт, пришлось теперь очищать, и в продолжение четверти часа после открытия англичанами огня, французы не могли на него отвечать. Кроме того, два передовых французских корабля (Guerrier и Conquerant) получили целый ряд продольных залпов от прорезавших французскую линию англичан. Вследствие этого, уже через 10 минут после начала боя у Guerrier были сбиты все три мачты, совершенно разбит был и Conquerant.
Нельсон, шедший шестым на корабле Vanguard, сейчас же оценил положение. Видя, что авангард французов, на котором он хотел сосредоточить свои силы, атакован уже достаточным числом английских кораблей со стороны берега, и что с первыми двумя французскими кораблями легко справятся три английских (Goliath, Zealous, Audacious), которые уже сражаются с ними, он дал последующим английским кораблям директиву своим собственным маневром, и не прорезал французскую линию, а направился прямо на третий в линии французский корабль Spartiate. Это была уже последняя директива Нельсона своим командирам, так как солнце село и быстро наступала темнота. Но командиры, в подробностях ознакомленные со взглядами Нельсона на ведение боя, понимали его с полуслова. Ни один из следующих за Нельсоном кораблей не прорезал французскую линию, ни один не атаковал передовые вражеские корабли, а все (Minotaur, Defence, Bellerophon и Majestic) расположились против следующих кораблей французского авангарда и центра. Этот маневр был закончен в 7 часов 15 минут вечера. В нём приняло участие только 10 английских кораблей, так как Culloden в 6 часов 40 минут, огибая отмель Абукира, попал на нее, и, чтобы снять это судно с мели близ него, остался Leander, а Swiftsure и Alexander, находившиеся далеко сзади, еще не вошли в бухту. Таким образом, в первый период битвы при Абукире англичане сосредоточили против пяти кораблей французского авангарда восемь своих. Несмотря на отчаянную защиту, положение французов было безнадежно, и между девятью и половиной десятого вечера первые четыре корабля сдались, а пятый, Peuple Souverain, незадолго до восьми часов обрубил канат (по другой версии он был перебит ядром), и стал на якорь рядом с кораблем командующего флотом Orient.
Задача, поставленная Нельсоном для первого периода сражения, была выполнена блестяще, но зато в начале боя положение англичан в центре было очень тяжелое. Там у них было всего два корабля (Bellerophon и Majestic) и их противниками были самые сильные французские корабли. Особенно плохо пришлось Bellerophon'у, который вступил в бой со 120-пушечным Orient'ом (флаг адмирала Брюе). Будучи страшно обит, и потеряв все три мачты, он в 8 часов 20 минут вечера обрубил канат. Его понесло ветром вдоль французской линии, и он вышел из боя. Но успех французов в центре битвы был непродолжителен. Следуя предначертаниям Нельсона, английские командиры так же искусно сосредоточили свои силы против неприятельского центра, как это они сделали в первый период боя против авангарда. Английский корабль Leander, увидев, что Culloden нельзя быстро стащить с мели, направился на французскую линию, и немедленно воспользовался свободным промежутком, оказавшимся вследствие отхода назад французского Peuple Souverain. Он прорезал линию и так расположился под носом французского адмиральского корабля (флаг начальника авангарда контр-адмирала Бланке-дю-Шайля) Franclin, что мог бить его продольными выстрелами. В исходе восьмого часа в бухту вошли отставшие английские Swiftsure и Alexander. Было уже совсем темно, и вход для них был особенно труден, но стоявший на мели Culloden послужил им маяком, и они благополучно миновали отмель. Сражающихся кораблей они не видели. Им видны были только огни выстрелов, но и по ним они сумели определить место неприятельского центра, и оба направились туда. Первый из них как раз наткнулся на совершенно сбитый Bellerophon, который несло ветром, но командир Swiftsure’а был настолько осмотрителен, что не открыл сразу огня, а окликнул неизвестное судно, которое оказалось своим и дало ему некоторые указания о ходе боя. Идя дальше, он занял очень удачную позицию, с которой мог бить и Franclin, уже имевший дело с Leander, и Orient, который после ухода Bellerophon остался без противника. За Swiftsure следовал Alexander, который, видя, что французский центр атакован с правой стороны и спереди, прорезал французскую линию и стал на якорь с левой стороны корабля адмирала Брюе. Кроме того, на помощь английским кораблям, атаковавшим французский центр, подошли Defence, которого освободил отошедший Peuple Souverain и Theseus, так как его противник Aquilon был уже совершенно избит и с ним уже легко мог справиться один Minotaur. Английские корабли легко отличали в темноте свои корабли от неприятельских, благодаря распоряжению Нельсона иметь по четыре огня, расположенных горизонтально.
«Битва на Ниле» (у Абукира), 10 часов вечера. Картина Т. Луни, 1834
Таким образом, и в центре сражения английские командиры, выполняя план Нельсона, сумели сосредоточить превосходные силы, несмотря на очень трудную обстановку. Защиту французских кораблей авангарда и центра сами англичане признают блестящей. В продолжение трёх с половиной часов, в самых отчаянных условиях, французский авангард держался, и только в десятом часу вечера, совершенно разбитые, заваленные обломками свалившихся мачт, сдались Guerrier, Conquerant, Spartiate и Aquilon. В центре в это время бой уже был в полном разгаре, причём главные усилия англичан сосредоточились на Orient, самом сильном во французском флоте. Адмирал Брюе в самом начале битвы при Абукире был ранен два раза, а около 8 часов вечера ядро почти разорвало его пополам. Но он и тут не позволил унести себя вниз, заявив, что «французский адмирал должен умирать на шканцах».
Около 9 часов вечера Orient загорелся; англичане сосредоточили усиленный огонь по горевшему месту, чтобы мешать тушить пожар. Огонь быстро распространился по всему кораблю, и в 10 часов вечера, когда огонь достиг крюйт-камеры, Orient взлетел на воздух. Моральное впечатление взрыва было так велико, что в продолжение нескольких минут не раздавалось ни одного выстрела. Первым вновь открыл огонь уже совершенно избитый Franclin, но, окруженный тремя английскими кораблями (Defence, Leander и Swiftsure), вскоре принужден был сдаться. Особенно блестящей англичане считают защиту Tonnant с его доблестным командиром Дюпети-Туар. Корабль его был совершенно обит, все три мачты были сбиты и завалили палубу, сам он потерял обе руки и ногу, но вместо того, чтобы позволить себя снести вниз, он приказал положить себя в чан с опилками и продолжал распоряжаться до полной потери сознания. Последние слова его были: «скорее уничтожить корабль, чем сдаться». Tonnant и не сдавался. Он обрубил канат, и когда его отнесло несколько ветром к берегу, вновь стал на якорь и приготовился к дальнейшему сопротивлению. Его примеру последовали все задние.
Битва при Абукире. Взрыв «Орьента». Художник Т. Браун, 1825
К полночи дело в авангарде и центре Абукирской битвы было кончено. Шесть французских кораблей сдались, и один взлетел на воздух. За эти шесть часов боя французский арьергард, не сделавший еще ни одного выстрела, конечно, мог оказать существенную помощь авангарду и центру. Он мог сняться с якоря и поставить наружные английские корабли (Vanguard, Minotaur и Defence) в два огня. Он мог не допустить входа в бухту отставших английских кораблей (Leander, Swiftsure и Alexande), которые решили судьбу центра. Он мог завладеть ставшим на мель Culloden'ом. Но контр-адмирал Вильнев ничего этого не сделал, и главным его возражением было то, что он не получал на всё это приказаний. Сущность же дела была в нерешительном характере Вильнева и в отсутствии, как у него, так и во французском флоте того времени, способности к проявлению личной инициативы (ни один из командиров кораблей арьергарда не пошел на выручку своих). Это была полная противоположность английским командирам, прошедшим школу адмирала Джервиса и руководимым Нельсоном.
Таким образом, французский арьергард дал англичанам возможность сосредоточить свои силы последовательно на авангарде и центре, дал им возможность после этого оправиться, и тем готовил и себе такую же участь. А потери и повреждения англичан были очень велики. Сам Нельсон в начале боя был ранен осколком в лоб, и сначала думал, что рана смертельна, но после перевязки вернулся на мостик. Именно этим объясняют некоторую вялость в его распоряжениях после того, как с авангардом и центром дело было кончено. Действительно, только в 4 часа утра 2 августа англичане возобновили битву при Абукире; за всё это время французский арьергард не двинулся с места. Наименее поврежденные английские корабли Goliath и Theseus подошли к французскому фрегату Artemise, который сделал залп, а потом зажег себя и взорвался. Видя приближение англичан, французский арьергард вновь обрубил канаты и отошел еще ближе к берегу, причём, конечно, потерял всякий строй. Французский фрегат Justice снялся с якоря и сделал попытку завладеть обитым Bellerophon, но, конечно, эта одиночная попытка слабого фрегата не удалась, и он был отогнан английским Zealous.
Между тем четыре английских корабля (Goliath, Theseus, Zealous и Alexander) подошли к французским Heureux и Mercure, стоявшим в глубине Абукирской бухты, и те, видя бесполезность сопротивления, после нескольких выстрелов спустили флаги. Та же участь грозила всему арьергарду. Tonnant, совершенно разрушенный, не мог двинуться с места. Остальные же сделали попытку уйти. Timoleon, однако, стал так близко к линии 4-саженной глубины, что, снимаясь с якоря, попал на мель. Другие были счастливее. Guillaume Tell под флагом контр-адмирала Вильнева и Genereux, и фрегаты Diane и Justice благополучно снялись с якоря и ушли с Абукирского рейда. Так как они были совершенно не повреждены, англичане не стали их и преследовать. Уход этих четырех судов, показывает, как много мог бы сделать французский арьергард, если бы он вовремя снялся с якоря и помог бы во время битвы авангарду и центру. Tonnant'ом англичане завладели только 3 августа. В этот же день зажег себя и взорвался последний французский корабль Timoleon.
Итоги и значение битвы при Абукире 1798
В бою при Абукире англичане потеряли 218 убитыми и 678 ранеными; о потерях французов точных сведений нет, но их считают около 3500 человек. За сражение при Абукире Нельсон получил звание пэра Англии, титул барона Нильского и 3000 фунтов стерлингов ежегодного пенсиона, который должны были получать два поколения его наследников мужского пола. Ост-Индская Компания поднесла Нельсону 10.000 фунтов стерлингов. Порта учредила новый орден Полумесяца и сделала Нельсона первым его кавалером.
Значение победы при Абукире было очень велико. Средиземное море, в котором французы в продолжение двух лет были полными хозяевами, вновь оказалось во власти англичан. Турция присоединилась к противникам Франции, русско-турецкая эскадра адмирала Ушакова вошла в Средиземное море и завладела Ионическими островами, принадлежавшими французам. Война Франции с Австрией разгорелась с новой силой, и Суворов довел союзные войска до самых французских границ, и вся Италия была очищена от французов. Самый талантливый французский генерал Бонапарт был со своей армией отрезан, а его Египетская экспедиция оказалась обреченной на неудачу.
