Нарушенный договор о постройке стен Асгарда

Стены, окружающие Асгард, были разрушены во время войны с ванами, и асы долго не могли возвести их заново. Хоть и не нравилось асам жить в постоянном страхе перед набегами великанов, но и начинать строительство им не хотелось. Все помнили, как долго тянулось воздвижение прежних стен Асгарда, сколько сил тогда было потрачено. «Не пригласить ли нам цвергов (гномов)? Они хорошие строители, – говорили боги, собравшись на совет. – За крепкими стенами нам будет в Асгарде куда спокойнее, за это и заплатить не жаль!»

На совете у Одина собрались почти все асы, отсутствовал лишь Тюр, который в это время охранял восточную границу Мидгарда от великанов, постоянно нападавших на людей. Во время обсуждения будущей постройки стен Асгарда в зал, где собрались боги, вошел слуга и доложил, что к мосту Биврёст явился какой-то человек и требует, чтобы его впустили в Асгард: он обещает построить крепостные стены за полтора года.

– Откуда в Мидгарде известно, что нам нужны стены? И как этот человек собирается их строить? Неужели в одиночку? – удивлялись асы.

– Кто он? Может быть, великий маг? Он назвал себя? – спросил слугу Один.

– Нет, свой род и свое имя он скрыл.

Один велел привести незнакомца в палату, где проходил совет. Как ни пытались боги прочесть мысли своего гостя, они не узнали о нем ничего: видно, и впрямь он был искусен в магии.

Незнакомец повторил, что готов построить крепостную стену вокруг Асгарда, и добавил, что в награду за это хочет получить в жены Фрейю, а в приданое взять солнце и луну.

Попроси он одну лишь Фрейю, или одно солнце, и то это была бы дерзость, но требовать все сразу!.. Асы растерялись, даже Один не мог найти слов, чтобы выгнать наглеца. Тут к повелителю асов подошел Локи и зашептал ему на ухо: «Один, соглашайся на его условия! Нам не придется отдавать ему Фрейю и все прочее... Только повели ему построить стену Асгарда не за полтора года, а всего за одну зиму. Он, конечно, не успеет, но хоть начнет строить... А мы потом продолжим!»

Одину понравился этот совет. Он предложил чужеземцу условия, придуманные Локи, а тот, как это ни странно, согласился.

– Но ты не должен будешь пользоваться ничьей помощью! – добавил Один, опять по подсказке Локи.

– Я и собираюсь строить стены Асгарда в одиночку! Только, конечно, камни буду возить на коне, – ответил незнакомец.

– На коне? – нахмурился Один. – Ты это называешь «в одиночку»?

Но Локи опять шепнул ему на ухо: «Соглашайся, мы его обманем!»

– Хорошо, пусть тебе помогает твой конь, – промолвил повелитель асов, сурово глядя на чужеземца, – но помни, если в первый день лета в стене Асгарда не будет хватать хотя бы одного камня, ты ничего не получишь.

До начала лета как раз оставалось три месяца, и пришелец в тот же вечер взялся за работу. Всю ночь он возил камни на своем могучем коне Свадильфари, а утром начал складывать из них стену. Камни строитель брал в горах Ётунхейма (страны великанов), потому что на самом деле он был великан, а вовсе не человек. Он лишь прикинулся человеком, чтобы проникнуть в Асгард и колдовскими чарами отвел глаза асам, так что даже Один, Фригг, Хеймдалль и Гевьон не разгадали, кто перед ними, а они были сильнее других асов в ясновидении.

Великан этот был силен не только в магии. Он легко ворочал камни, которые не смог бы поднять никто из асов, кроме Тора. А конь, помогавший ему в строительстве стен Асгарда, легко выдерживал груз, который даже Тор смог бы поднять, лишь затянув на себе Пояс Силы. Богатырский это был конь, и асы, пришедшие утром взглянуть на строительство, не могли на него надивиться. «Он делает в два раза больше строителя!» – повторяли они друг другу.

Тут впервые пожалели асы, что заключили договор с чужеземцем, и с каждым днем они жалели об этом все больше и больше, поскольку все очевидней становилось, что строитель успеет завершить постройку стен Асгарда к началу лета.

Разорвать соглашение асы никак не могли: великан, зная о том, как коварно похитил Один мед у Суттунга, считал, что от асов всего можно ожидать, и взял с них множество клятв, нарушение которых навлекло бы на Асгард несчастье.

Когда до конца установленного срока осталось три дня, а крепостным стенам Асгарда не хватало только ворот, асы собрались на совет. Фрейя не переставая плакала, остальные кляли собственную глупость. Все прекрасно помнили, чьи советы довели их до беды, но спрашивали друг друга: «Кто будет виноват, если Фрейя покинет Асгард? Кто будет виноват, если погибнет красота небосвода?» И каждый подтвердил, что виной всему Локи. Даже Один не сказал ни слова в его защиту.

Все окружили Локи, крича и угрожая:

– Видишь, до чего довели твои проклятые советы! Если хочешь жить, придумай, как помешать тому негодяю закончить работу!

Видя вокруг злые лица и руки, поднятые для удара, Локи струсил и начал клясться, что не даст выполнить условия сделки строительства стен Асгарда.

И вот в ту же ночь, как только великан со своим конем отправился за камнями, из лесу вдруг выбежала красивая кобыла и задорным ржанием приветствовала Свадильфари. Конь порвал удила и кинулся к ней. Кобыла бросилась в лес, за ней последовал жеребец, а ошеломленному великану пришлось бегать за ним всю ночь, да только без всякого успеха. Камней он, конечно, в ту ночь не привез, и на следующий день не из чего было складывать стену.

Локи, строитель стен Асгарда и конь Свадильфари

Понял великан, что асы подослали кобылу, чтобы не дать ему достроить стены Асгарда в срок. В ярости бросился он к асам, приняв свой истинный, великанский облик, и так был ужасен, что боги стали громко звать Тора. Могучий сын Одина, где бы ни находился, всегда слышал зов из Асгарда.

Он мгновенно появился перед своими соплеменниками, правя колесницей, которую несли по воздуху козлы с золотыми рогами. Тор увидел разъяренного великана и решил, что тот вторгся в Асгард. Прежде, чем кто-то успел ему рассказать о договоре и клятвах, Тор обрушил свой молот на голову строителя стены вокруг Асгарда.

Да, заплатили асы мастеру за работу – только не солнцем и месяцем и не красивой Фрейей! Даже жить в стране великанов – и в том было ему отказано. Вот как были нарушены клятвы, данные богами.

А конь Свадильфари еще несколько дней бегал с кобылой, и была та кобыла вовсе не кобыла, а сам Локи! Он так старательно отвлекал жеребца от постройки стен Асгарда, что даже забеременел и через некоторое время родил жеребенка. Был тот жеребенок не простой, а волшебный – ног у него было восемь, и не было коня лучше ни у богов, ни у людей, ни у ётунов. Был он сильнее своего отца Свадильфари, а бегал быстрее Ховварпнира, коня Фригг. Жеребенка назвали Слейпнир, и Локи подарил его Одину.

Боги хоть и смеялись над Локи из-за этого приключения, но лишь за глаза. Все знали: свяжись с ним – сам не рад будешь. Никто не мог состязаться в насмешках с сыном Лаувейи.

А он между тем попал в новую беду. Беззаботно гуляя по свету, он как-то забрел в Ванахейм (страну богов ванов). Среди одного поля увидел Локи большой остывший костер.

«Любопытно, что жарили на таком костре? – подумал он. – Тушу быка?». С любопытством разглядывая золу и уголья, Локи поднял какой-то обуглившийся комочек и сунул его в рот.

Он не знал, что набрел на погребальный костер Гулльвейг, той ведьмы, которая была сожжена после войны асов и ванов, а уголёк, который он от нечего делать проглотил, был ее сердцем. Из этого злого и подлого сердца не ушла еще колдовская сила: душа колдуньи затаилась в нем и только ждала удобного случая, чтобы возродиться к жизни.

Вскоре Локи почувствовал себя очень плохо, а еще через некоторое время у него стал пухнуть живот. Локи уже испытывал нечто подобное, когда в образе кобылы должен был разрешиться от бремени жеребенком. Он понял, что с ним происходит. «Нет тебе удачи, Локи! – сказал он себе. – Стоило один раз забеременеть, и теперь это будет, видно, случаться без конца».

Он так и не догадался, отчего это с ним приключилось, а пойти к пророчице ему было стыдно. Плохо пришлось бы Локи при родах, но он, к счастью, умел превращаться в женщину, и не только умел, но и довольно часто принимал этот облик. От других асов он, конечно, это скрывал, потому что подобное умение считалось постыдным для мужчины.

Родилась у него девочка, и Локи, не зная, что с ней делать, подкинул ее в первую попавшуюся ему семью в Мидгарде. Так вернулась в мир страшная колдунья Гулльвейг в новом своем воплощении. От нее-то и пошел весь род ведьм в Срединном мире.

По пересказу скандинавских мифов, сделанному Е. Л. Кувановой