читайте на нашем сайте статьи краткую и более подробную биографии Жана-Жака Руссо

Когда академия города Дижона в 1754 г. предложила на конкурс свою вторую тему – о происхождении неравенства между людьми, Руссо тем более должен был за нее ухватиться, что уже в первом рассуждении одним из наиболее опасных следствий образования он поставил неравенство, возникающее из того, что талант предпочитается добродетели, а в ответе польскому королю уже объявил неравенство источником всех общественных зол: от него произошло богатство, от богатства – роскошь и праздность, а уже от последних – науки и искусства.

Исходным пунктом трактата Жана-Жака Руссо «О происхождении и основаниях неравенства между людьми» служит положение о равенстве всех людей по естественному праву, ибо если по природным свойствам или возрасту и существуют неравенства в естественном состоянии, то здесь они еще не влекут за собою тех последствий, каковыми являются богатство, почести и власть. В этом сочинении Руссо сделал попытку изобразить первобытное состояние людей и возникновение гражданского общества: все его симпатии на стороне первого, а второе рисуется, наоборот, как какое-то падение, как утрата человеком его первоначального блаженства, соединенного с жизнью лишь одною животною стороною людской природы и одними естественными ощущениями и инстинктами, – в естественном состоянии все добродетели, в гражданском – одни пороки!

Жан-Жак Руссо

Портрет Жана-Жака Руссо. Художник М. К. Латур

 

По мнению Руссо, от животных человек отличается не столько разумом, сколько свободной волей, да способностью к совершенствованию, которую Руссо считает, однако, источником всех бедствий рода человеческого: без этой роковой способности человек вечно пользовался бы «спокойными и невинными днями» первобытного состояния. Само сознательное существование (état de réflexion) казалось Руссо противоестественным, и человек, который рассуждает – извращенным животным (un animal dépravé). В трактате о происхождении неравенства Руссо в таких чертах и такими вдохновенными красками изображал жизнь первобытных людей, еще мало отличавшихся от животных, и жизнь современных нам дикарей, что Вольтер, прочитав этот трактат, пожелал в шутку стать на четвереньки и убежать в лес.

«Первый, – говорит Руссо, объясняя возникновение общества, – первый, кто, огородив кусок земли, выдумал назвать его своим и нашел таких простаков, которые ему поверили, был истинным основателем гражданского общества. Сколько преступлений, сколько войн, сколько убийств, сколько бедствий и ужасов отвратил бы от человеческого рода тот, кто, вырвав шесты и засыпав канаву, закричал бы себе подобным: берегитесь слушать этого обманщика! вы погибли, раз вы забудете, что плоды принадлежат всем, а земля никому»... «Пока, – читаем мы несколько далее, – люди довольствовались грубыми хижинами, пока они пользовались, как одеждой, звериными шкурами, сшиваемыми при помощи рыбьих костей, украшали себя перьями и раковинами, расписывали свое тело разными красками... словом, пока они предавались работам, которые могли делаться одним человеком, и довольствовались искусствами, не требовавшими соединения многих рук, они жили свободными, здоровыми, добрыми и счастливыми, насколько были к этому способны от природы, и продолжали пользоваться прелестью независимых взаимных отношений; но лишь только один человек почувствовал нужду в другом, лишь только стали примечать, что хорошо одному располагать пищею для двоих, равенство исчезло, водворилась собственность, обширные леса превратились в веселые поля, которые нужно было теперь орошать потом людей и на которых вскоре увидели всходы рабства и нищеты, возраставшие вместе с посевами хлеба».

В числе следствий такого переворота, создавшего неравенство богатых и бедных, Руссо указывает на всеобщую войну и необеспеченность, когда, наконец, «богатый, вынужденный необходимостью, создал самый обдуманный, какой только когда-либо приходил в человеческую голову, план – употребить в свою пользу силы как раз тех людей, которые на него нападали, превратить в своих защитников прежних противников, внушить им иные правила и дать им другие учреждения, которые были бы настолько же для него благоприятны, насколько, наоборот, было против него естественное право». И вот Руссо вкладывает богачу в уста такого рода слова: «соединимся, чтобы защищать слабых от притеснений, обуздывать честолюбцев и обеспечивать за каждым то, что ему принадлежит; установим правила правосудия и мира, с которыми все должны были бы сообразоваться... Соединим свои силы в одной высшей власти, чтобы она нами управляла на основании мудрых законов, охраняла и защищала всех членов союза, отражала общих врагов и поддерживала между нами общее согласие». Но, думает Руссо, выгодную сторону соединения увидели все, а то, что можно было обратить во зло, предусмотрели лишь те самые люди, которые могли извлекать выгоды как раз из опасной стороны союза, утверждавшего и освящавшего неравенство. «Таково было или должно было быть происхождение общества и законов, приготовивших новые путы для слабого и давших богатому новые силы, безвозвратно разрушивших естественную свободу, установивших навсегда закон собственности и неравенства, сделавших неоспоримое право из ловкого захвата и подчинивших навеки ради выгоды нескольких честолюбцев весь род человеческий труду, рабству и нищете».

Затем Руссо говорит о происхождении правительства. Внутренние беспорядки в рождавшемся обществе принудили людей «вручить отдельным лицам опасный залог общественной власти» с обязанностью блюсти за тем, чтобы постановления народа приводились в исполнение. Конечно, «народы поставили над собою начальников для охраны своей свободы, а не для своего порабощения», и первые начальники были выборными, но потом установилась наследственность должностей в пользу богатых и знатных, которые и стали пользоваться своею властью произвольно. Мрачными красками описывает Руссо последствия установления гражданского общества и так резюмирует свою общую мысль: «следя за развитием неравенства во всех этих переворотах, мы увидим, что установление закона и права собственности было первым шагом, учреждение начальства (magistrature) – вторым, а третьим и последним – превращение законной власти во власть произвольную, так что в первую эпоху было узаконено существование богатых и бедных, во вторую – различие между сильным и слабым, а в третью – положения господина и раба, т. е. высшая ступень неравенства и предел, до которого доходят все другие неравенства». Общий вывод Руссо тот, «что законам природы противоречит состояние, при котором возможно, чтобы ребенок повелевал старцу, глупец управлял мудрым, и чтобы небольшая часть людей утопала в изобилии, когда голодная масса нуждается в самом необходимом».

Сочинение «О происхождении неравенства между людьми», к которому, как к произведению публицистическому, конечно, менее всего можно прилагать мерку научного исследования или философского рассуждения, произвело весьма сильное впечатление на современников. Хотя дижонская академия на сей раз отказала Руссо в первой премии, это не помешало автору издать свой труд, и слава его поднялась еще выше прежнего. Если в первой диссертации Руссо явился, так сказать, культурным реакционером, то во второй, не сходя с занятой раньше позиции, он выступил уже в роли политического революционера и даже предшественника социалистов, хотя сам он и не распространял свой принцип политического равенства на экономическую сферу. Своим рассуждением о происхождении неравенства Руссо, кроме того, создал как бы противовес тому положительному методу исследования в политических науках, который был введен «Духом законов» Монтескье. В научном отношении это был шаг назад, потому что, вместо собирания фактов, как первого условия научной работы, Руссо, так сказать, рекомендовал чистую идеологию, и, например, под его влиянием аббат Мабли (1709 – 1785), сначала изучавший политику по научному методу Монтескье, стал, как сам он выражается, «для уяснения себе обязанностей законодателя заглядывать в тайники своего сердца и изучать свои чувства».