Немолодой уже мужчина Иван Васильевич однажды рассказал знакомым о случае, который за одно утро изменил всю его жизнь.

– Я был сильно влюблен, – начал он. – Звали её Варенька. Это была замечательная красавица с ласковой и весёлой улыбкой. Дело было в сороковых годах. Я тогда был студентом, и главное мое удовольствие составляли вечера и балы. И вот в последний день масленицы был я на бале у губернского предводителя, где танцевал до упаду, и насколько возможно, – с Варенькой. Она была в белом платье с розовым поясом. Не я один, все смотрели на нее и любовались ею, она затмила всех других женщин. В конце бала она оторвала перышко от своего веера и дала мне к неописуемому моему восторгу. Я был счастлив, я был какое-то неземное существо, не знающее зла и способное на одно добро.

Лев Толстой. После бала. Краткий пересказ. Иллюстрированная аудиокнига

Она показала мне на своего отца высокого, статного полковника с серебряными эполетами и бакенбардами. Он стоял в дверях с дамами, которые уговаривали его станцевать. У этого старика была та же ласковая, радостная улыбка, как и у дочери.

Полковник улыбаясь, взял руку Вареньки и, дождавшись начала музыки, стал танцевать с ней мазурку. Высокая, грузная фигура его то тихо и плавно, то шумно, с топотом, задвигалась вокруг залы. Грациозная Варенька плыла около него. Вся зала следила за каждым движением их пары. Я смотрел на них с умилением. В конце танца все громко зааплодировали ему и Вареньке. Он поцеловал дочь в лоб и подвел ко мне. Видя на его лице улыбку, похожую на Варину, я испытывал к нему особенное восторженно-нежное чувство.

Полковник вскоре уехал с бала, а я ещё танцевал с Варенькой кадриль. Приехав домой, я не мог заснуть. В ушах моих звучал милый голос Вареньки. Я вновь и вновь вспоминал, как она танцевала с отцом и соединял его и ее в одном нежном, умиленном чувстве.

Я не мог усидеть в комнате, надел шинель и вышел на улицу. Уже рассвело. Всё в том же одухотворённом настроении я вышел на поле, близ которого жила семья Вари, и услыхал доносившиеся оттуда звуки флейты и барабана – жесткую, нехорошую музыку.

В тумане я различил много солдат, которые стояли двумя рядами друг против друга. Барабанщик и флейтист повторяли всё ту же неприятную, визгливую мелодию.

– Что это они делают? – спросил я у кузнеца, остановившегося рядом.

– Татарина гоняют за побег, – сказал кузнец.

Я увидал посреди рядов оголенного по пояс человека, которого вели, привязав к ружьям, два солдата. Наказываемый дёргался всем телом под сыпавшимися с обеих сторон на него ударами, иногда опрокидываясь назад или вперед, но унтеры, которые вели его, не давали ему упасть. Рядом твёрдой походкой шел высокий военный. Я узнал в нём Вариного отца.

При каждом ударе наказываемый повторял, всхлипывая: «Братцы, помилосердуйте. Братцы, помилосердуйте». Но братцы, со свистом взмахивая палками, били ими по спине татарина, которая представляла собой что-то такое мокрое и красное, что я не поверил, чтобы это было тело человека.

Полковник вдруг остановился перед одним из солдат.

– Я тебе помажу, – услыхал я его гневный голос. – Будешь мазать? Будешь?

И он рукой в замшевой перчатке ударил по лицу испуганного малорослого солдата за то, что тот бил татарина недостаточно сильно.

Оглянувшись, он увидал меня, но сделал вид, что меня не знает, злобно нахмурился и поспешно отвернулся. Я чувствовал страшный стыд и поторопился уйти домой. Всю дорогу мне слышались слова: «Братцы, помилосердуйте» и самоуверенный голос полковника. Дома я заснул только к вечеру, и то после того, как пошел к приятелю и напился с ним пьян.

После этого случая я отказался от мысли поступить в военную службу, как хотел прежде.

Любовь же к Вареньке пошла на убыль Видя её, я сейчас же вспоминал полковника на площади, и мне становилось неловко и неприятно. Я стал реже видаться с ней. Любовь сошла на нет. Вот от чего может перемениться вся жизнь человека!

© Автор краткого содержания – «Русская историческая библиотека». Любые виды копирования и воспроизведения этой статьи без согласия правообладателя запрещены!